Умри, если любишь - [3]

– Да, – ответила девушка, пытаясь улыбнуться. – Чертовы мужчины.

По пути в Марилебон Эмма еще трижды пыталась дозвониться до Дэна. Всякий раз мобильник сразу переключался на голосовую почту. Она также позвонила Уиллу, который подтвердил, что Дэн не появился и не отвечает по домофону.

Пока такси петляло по загруженным улицам столицы, Эмма чувствовала, так нарастает чувство одиночества. «Пожалуйста, Господи, – безмолвно молила она, прижимаясь лбом к стеклу, пытаясь подавить панику. – Пожалуйста, не дай этому случиться вновь».

Глава 2

– По-прежнему ничего? – спросила Эмма, как только вылезла из такси и направилась к Уиллу.

Тот сидел на ступеньках, ведущих к двери подъезда, сложив руки на груди, в черных брюках от «Келвин Кляйн» и ослепительно белой рубашке, контрастирующей с его густыми черными волосами. И пусть ему оставалось лишь несколько месяцев до тридцати, выглядел Уилл маленьким мальчиком, ожидающим возвращения матери.

– Я уверена, есть какое-то совершенно разумное объяснение, Эм. – Лиззи присоединилась к ним, расплатившись с таксистом.

Эмма посмотрела на окно их арендованной квартиры, которое выходило на марилебонскую Хай-стрит. На мгновение подумала, что видит там силуэт человека, который смотрел на нее сверху вниз, но решила, что это игра света. По дороге она заметно успокоилась. Круговое дыхание, которому ее научил инструктор по карате – она тогда была гораздо моложе, – помогло уйти от исключительно негативных мыслей. Ладно, это странно, что Дэн не пришел на мальчишник. Но, как и сказала Лиззи, скорее всего, этому найдется совершенно разумное объяснение.

– Она права, – Уилл поднялся со ступеньки и отряхнул пыль. – Я думал об этом, пока ты ехала сюда. Наверное, зря я так переполошился. Если бы не эта чертова охранная система с домофоном, я мог бы подняться наверх и проверить сам.

– А ты не мог зайти с кем-нибудь? – спросила Лиззи.

– Я на это рассчитывал, – кивнул брат. – Но с того момента, как я здесь, никто не входил и не выходил. Я нажимал на все кнопки. – Он указал на настенный пульт. – Никто не ответил.

– В доме, скорее всего, никого и нет, – объяснила Эмма, роясь в сумке в поисках ключей. – Многие уехали в отпуск. В последние две недели я практически никого не встречала на лестнице, а доставленной корреспонденции только прибавляется.

– Кто-то, тем не менее, есть, – возразил Уилл. – Когда поднимаешь крышку щели для почты, слышна музыка.

– Правда? – Эмма отыскала ключи. – Тогда пойдем и поглядим.

Но едва она вытащила ключи из сумки, они выскользнули из пальцев и упали в ливневую канаву, едва разминувшись с канализационной решеткой. Уилл их поднял.

– Тебе повезло… Слушай, Эм, у тебя трясутся руки. Ты в порядке?

– Все хорошо. – Эмма взяла у него ключи. Хотя эмоционально она уже успокоилась, тело еще пребывало в напряжении. – Немного нервничаю, не более того.

– Пошли, – Лиззи указала на дверь. – Давайте побыстрее поднимемся – и все поймем. Возможно, он спит и не слышит звонков.

Музыка зазвучала куда громче, едва они вошли в вестибюль. Доносилась она из одной из верхних квартир, спускаясь вниз по деревянной лестнице. Судя по вибрациям воздуха, ее врубили на максимум.

– «Ю-ту», если не ошибаюсь, – прокомментировал брат. – Такое ощущение, что Боно и компания забурились наверх и репетируют.

– Дэн слушал этот альбом, когда я уходила. – Эмма уже поднималась по лестнице, Уилл и Лиззи последовали за ней.

Она перепрыгивала через две ступеньки, и с каждым шагом громкость музыки нарастала. Эмма уже не сомневалась: что-то случилось. Теперь она не думала о том, что Дэн мог струсить и сбежать. Чувствовала: все гораздо хуже, трагичнее. Возможно, Дэн упал, ударился головой и лежал на полу, пока она веселилась…

Когда Эмма добралась до второго этажа, мистер Хендерсон, пожилой сосед, живший под ними, заступил ей дорогу. Судя по выражению лица, ее он и дожидался.

– Что это вы здесь устроили? – спросил он, нацелив на Эмму морщинистый палец в почечных пигментных пятнах.

– Простите? – Девушка никак не ожидала такого агрессивного тона от обычно спокойного соседа. Он и его жена жили в этой квартире больше двадцати лет, и по приезде Дэна и Эмми встретили их предложением помощи и совета. Несколько последних месяцев Эмма не сталкивалась с миссис Хендерсон, а чуть раньше, выглянув в окно, увидела, как ей помогают подняться в «Скорую». Причины она не знала: спросить стеснялась, чтобы не показаться чрезмерно любопытной.

– Эта музыка, – возмущенно воскликнул мистер Хендерсон, указав в потолок. Лицо его раскраснелось, глаза горели; таким его Эмма никогда не видела. – У вашего бойфренда она играет на полную мощность с тех пор, как я вернулся из магазина. Эдна пыталась уснуть. Ей нездоровится, вы же знаете. Она так легко расстраивается… Она плакала, когда я вернулся, и сидела в углу, заткнув уши. Люди думают, если у человека деменция[4], его можно ни во что не ставить… Но для меня она ничуть не изменилась. Я ее люблю. – Слезы навернулись на его глаза, злость ушла. – Доктор говорит, она умирает. Пожалуйста, дайте ей покой. Пожалуйста, попросите вашего бойфренда приглушить музыку. Мне он даже не открывает дверь. Я поднимался три раза, но все без толку.