Холодный воздух из холодильника слегка отрезвил ее, и она виновато подумала о том, что пыталась соблазнить его.
Неужели она вела себя слишком самоуверенно? Она ведь знала, что он ищет ее, слышала, как он поднимался по лестнице. Первая мысль была, быстро захлопнуть дверь ванной, однако следующая мысль заставила ее помедлить, и… Элли покраснела, не вспомнив свою третью мысль: нужно оставить дверь открытой. Пусть он увидит меня, пусть найдет здесь в ванной…
Желание видеть его, почувствовать, ощутить его прикосновение взяло верх. Когда Ли стоял за дверью в полной уверенности, что его не заметили, инстинкт подсказал Элли, что нужно делать, что предпринять, чтобы разжечь в Ли желание.
Для Элли было очень важно – заставить его желать ее. Она почти растерялась и чуть не отступилась от своей затеи, когда ее халат соскользнул с плеч и упал на пол. Она знала, что Ли наблюдает за ней, хочет ее.
Кроме доктора ни один мужчина не видел ее обнаженной. Даже мать не видела ее обнаженной после того, как Элли, повзрослев, приобрела нынешние формы и вместе с тем уверенность в своих силах, даже стала слегка самоуверенной.
Но сегодня ее уверенность словно испарилась, когда Ли оставил ее одну в ванной комнате.
Элли взглянула на стенные часы, они показывали полдень.
Она вытащила из холодильника жареного цыпленка, которого приготовила еще позавчера.
Ли вышел из ее ванной в ярости. Он ушел так быстро, словно совершил что-то недостойное, дерзкое. О чем он думал? Что было у него на уме?
Особых усилий не требовалось, чтобы понять или просто предположить. Возможно, он подумал о том, о чем думали все, лишь взглянув на бедняжку Элли. Может, он подумал: зачем ему все это?
А может, и того хуже! «Что я наделал? Зачем я женился на Элли Шайло? На Элли Шайло с ее эпилепсией. Зачем добровольно надел на себя это ярмо?»
Элли вдруг вспомнила слова своей матери о мальчишках, и глубоко таившаяся злость вновь всколыхнула ей душу, руки затряслись, а сердце стало бешено колотиться где-то в самом горле. Может, Ли такой же, как Джон Тайлер? Очередное чудовище, прикинувшееся благородным принцем, а она снова повела себя как дурочка, поверив ему, ожидая от него чего-то необыкновенного! А он такой же, как все.
В глазах у нее заблестели слезы, готовые упасть на жареную курицу. Слезы обиды и разочарования.
– Нам нужно поговорить, – раздался у нее за спиной голос Ли, и Элли вздрогнула.
Она не слышала, как он вошел через заднюю дверь, она слишком глубоко погрузилась в свои мысли и чувства, потеряла чувство реальности.
Но Ли уже стоял рядом – высокий, красивый, широкоплечий. Рубашка была лишь накинута на плечи, свободно облегая его тело. Взгляд Ли выражал недовольство и встревоженность, голубые глаза казались темными, словно грозовая туча перед штормом. Встретившись с ним взглядом, Элли начала заметно волноваться, и сердце снова стало бешено колотиться. Но не от страха – от злости.
Да, именно от накопившихся злости и негодования. Один его недовольный взгляд переполнил чашу ее терпения. Один взгляд заставил се закипеть. Теперь она готова ко всему.
– Ты прав, нам нужно поговорить, – согласилась Элли.
Лицо Ли сразу изменилось, стало мягче.
Элли заметила перемену и успокоилась. Она не успела произнести ни слова, как их начавшуюся беседу прервал телефонный звонок.
Ли волновался. Больше часа он пытался взять себя в руки, справиться с охватившей его страстью к Элли, даже выработал свой план, как направить энергию в другое, полезное русло. Но все попытки сошли на нет, как только он вновь увидел ее. Он вымотал себя физической работой, но работа не помогла – он думал только о ней. Такой желанной. Такой соблазнительной. О своей Элли.
Он никак не мог разгадать ее поведение. То она заигрывала с ним, то боялась остаться с ним наедине, вот как сейчас, ринулась к телефону, словно ошпаренная. Но в ее загадочной игре с его чувствами она не сможет выиграть, ведь она не знает правил игры.
А это уже проблема. Проблема в том, что он тоже не понимал ее правил. Элли изменила правила – своей красотой, хрупкостью, ранимостью, заставила его почувствовать… Почувствовать что?
Ли не мог ответить, но точно знал, что ответ для него неприемлем. И еще он знал, что не знал ничего: ни как вести себя с ней, ни что он чувствует к ней, ни чего хочет от нее.
Всего за один день, за какие-то двадцать четыре часа она словно вывернула его наизнанку, перевернула все в его душе, перепутала все мысли.
Но он должен найти ответы, развеять сомнения, не дававшие покоя. Ни минуты покоя.
Он должен знать все о ее болезни, о ее надеждах и ожиданиях, о ее возможностях. Знать, чтобы жить дальше, жить с Элли и не бояться завтрашнего дня, не бояться будущего. Неизвестность сжигала душу, сердце, вселяла страх, который он давно забыл, чувство, с которым он никогда не умел справляться.
Ли вспомнил, как обрушился на нее в ванной. По телу пробежала дрожь – ведь он обрушился на Элли без причины, по сути дела она не давала ему повода. А сейчас, когда он колол дрова… он чуть не разрубил себе ногу, всего лишь на секунду подумав об Элли… о ее теле, груди, бедрах…
