Улица вдоль океана - [9]

Шрифт
Интервал

— Тебе Нутенеут так приказала! — прокричал в ответ Ким.

— Она для меня не начальник! Я сам себе начальник! — сказал Еттувье и пошел к клубу.

Ким тоже пошел, но в другую сторону — в сельсовет, к Нутенеут, чтобы окончательно выяснить, по какому же сигналу собираться. Женщины вспомнили, что их ждут недошитые кухлянки в мастерской и бумаги на столах в конторе, и отправились дошивать и дописывать, так и не поняв, кому же верить — Киму-агитатору или киномеханику Еттувье.

После этого насмерть обиженный Пепеу заправил в меховые штаны обе рубашки с больничными штемпелями на подоле (прощальный подарок медперсонала), натянул на себя телогрейку и снова улегся на шкуру. Жену он прогнал в дом, чтоб не мешала ему лежать и думать.

В сельсовете Нутенеут не оказалось — кабинет открыт, но ни ее, ни портфеля нет. Ким вернулся на крыльцо и сел на ступеньки, решив подождать.

Солнышко разъярилось. Было градусов восемнадцать. Если учесть, что рядом лежал Ледовитый океан, о другом таком знойном деньке можно было только мечтать.

Ким сидел на крыльце и ждал Нутенеут. Наискосок через дорогу лежал в своем дворе на шкуре Пепеу. Заборов не было, не было деревьев, и ничто не мешало Киму и Пепеу видеть друг друга. Они видели друг друга, и оба видели завмага — продавщицу Павлову. Должно быть, Павловой надоело одиноко томиться в прохладе полутемного магазина, ожидая покупателей, и она выбралась на солнышко. Села на крыльцо, открыла книжку.

Тогда Ким протянул руку к стопке своих книжек, взял верхнюю брошюру: «Овод — злейший враг оленей» и, раскрыв, где пришлось, склонился над строчками. Пусть Павлова видит, что он тоже понимает толк в книжках. И пусть видит старик Пепеу.

5

Прочитав все это, кто-нибудь может подумать, что Медвежьи Сопки — сонное доисторическое село, а люди в нем живут скучно и уныло. Ничего подобного! Здесь случаются такие-события, вскипают такие страсти, что не придумаешь, как о них и рассказать.

Ну, например, когда, подгоняют на забой стада. Что тогда творится на берегу залива! Все село устремляется туда. И начинается! Свистят в воздухе чааты, с гиканьем носятся за оленями мальчишки, на все голоса перекликаются женщины. И стоит такой крик, что океан пристыженно умолкает.

Или когда зимой на том же заливе устраиваются оленьи гонки. — Надо видеть эту картину! Со скоростью ветра летят олени, высоко запрокинув ветвистые рога и едва касаясь копытами звенящего льда. Несутся нарты, высекая полозьями искры, несутся, стоя на нартах, каюры: в одной руке — поднятый ос тол, другая сжимает захлестнутую на запястье вожжу. И звенят в морозном воздухе голоса зрителей (а зрители — все село), подбадривающих каюров, и звенят голоса каюров, понукающих оленей. Один круг, другой… И уже упряжка фельдшера Павлова настигает нарты Еттувье. Олени сходятся, идут ухо в ухо, рога в рога, дышат белым клубящимся паром. Олени летят и летят, все меньше кругов до финиша. А вокруг распласталась полярная ночь. Полыхают вверху луна и звезды. Или северное сияние, обжигая трепещущим цветным огнем гладкий лед, летящих оленей, лица, нарты, кухлянки. А кругов остается все меньше и меньше… И уже замерли в последнем напряжении ослепленные светом сияния каюры. И замерли зрители, чтобы в следующую минуту разорвать морозную тишину дружным приветственным криком, а потом продолжать веселье в селе, чествуя победителей.

Праздники умеют справлять в Медвежьих Сопках: с бубнами, песнями, танцами, переодеванием. А праздников этих, не известных жителям средней полосы, немало: праздник Молодого Оленя, праздник Утренней Звезды, праздник Белого Медведя, Кита, Байдары, Рогов, Удачи, Копья, Нерпы и так далее до бесконечности. Так что если бы жители Медвежьих Сопок отмечали все праздники, что столетиями копили им для веселья далекие и близкие предки, им некогда было бы и в гору глянуть.

Как-то осенью, года три назад, как раз в праздник Молодого Оленя, все руководство села срочно вызвали в район на какое-то совещание. Уехал председатель Калянто, уехала Нутенеут, уехали бухгалтер, счетовод, а с ними — фельдшер Павлов, воспользовавшийся попутным транспортом, чтобы решить свои дела в райздраве, а с Павловым его жена — завмаг и продавщица. Словом, осталось село на праздник без руководства. Не будь этого, вряд ли запала бы кому в голову мысль справлять торжество по древним обычаям. Первому эта мысль пришла Пепеу. И Пепеу, несмотря на старые ноги, сбегал в бригаду (пятнадцать километров туда) и в тот же день вернулся (пятнадцать обратно), приведя на веревке молодого тонкошерстного оленя, резвого и жирного после летовки. Оставив оленя в доме под присмотром жены, Пепеу, опять же несмотря на старые ноги, обежал все село и каждому сообщил, что раз Калянто нет, и Нутенеут нет, и фельдшера нет, то теперь ничто им не помешает праздновать по-старому.

Заводилой и главным исполнителем церемониального обряда был все тот же Пепеу. Священнодействие совершалось на волейбольной площадке. Старики притащили каркасную нарту. Пепеу приволок на верёвке упирающегося оленя. Церемония затянулась: сперва старики совещались, кому поручить почетное убиение оленя, — потом оленя никак не могли подтащить к нартам — он лягался и бодался. Потом оказалось что нож чересчур тупой и его надо либо точить, либо искать Другой; Пока посылали за ножом, пока снова-подтаскивали к нартам оленя, пока кололи его, пока старики мазали себя и нарты кровью, что должно было способствовать счастливой жизни в будущем, пока Пепеу шептал заклинание, обращая лицо то на восток, то на запад (позже говорили, что никаких слов он при этом не произносил, а просто шевелил губами), — пока все это длилось, многие празднующие замерзли до того, что стали откровенно щелкать зубами. И, замерзнув, решили отмечать Молодого Оленя не по-старому, а по-новому, и круто повернули к магазину, оставив на волейбольной площадке горстку перемазанных кровью стариков во главе с Пепеу.


Еще от автора Лидия Александровна Вакуловская
И снятся белые снега…

Рассказы и повести известной писательницы Лидии Вакуловской о наших современниках. Люди разных судеб, разных характеров проходят перед нами. И в повестях, и в рассказах сквозит главное: доброе отношение к жизни и к людям, человечность, а также общий жизнеутверждающий тон.


Письма любимого человека

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


200 километров до суда... Четыре повести

Новая книга Л. Вакуловской состоит из четырех повестей. Эта книга о Чукотке, ее людях. Герои повестей — люди разных профессий, разных поколений. В столкновениях между ними побеждает новое, светлое.


Свадьбы

Писательница Л. Вакуловская известна читателю по книгам «Пурга уходит через сутки», «Последняя радиограмма», «200 километров до суда», «Улица вдоль океана», «Женщины» и другим.В сборник «Свадьбы» вошли одноименная повесть и ряд новых рассказов. Произведения Л. Вакуловской проникнуты любовью к людям, к земле, заботой о ее красоте и богатстве.


Хозяйка Птичьей скалы

Л. Вакуловская рассказывает о маленьких жителях Чукотки, о школьниках и пионерах, о том, как они учатся, отдыхают, дружат, помогают в делах взрослым.


Пурга уходит через сутки

Короткая повесть о людях Севера.


Рекомендуем почитать
Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


«С любимыми не расставайтесь»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.