Улица Окопная - [64]
Кофе выпит наполовину, когда я вдруг вздрагиваю от резких звуков. Стул громыхает по полу рядом со мной. Какой-то тип в спортивном костюме втискивает себя за стол. Отсюда и шум. Неужели обязательно усаживаться с рюкзаком на спине? Он хряпает стакан соку об стол не расплескав, как настоящий циркач. Опрокидывает стакан в рот, следом сует сигарету и затягивается так, будто она последняя в этой жизни.
Теперь он таращится на меня глазами дикаря. А если он псих? Они могут броситься, если начать с ними игру в гляделки. Я отвожу глаза и смотрю в окно.
07.35
Распахнув глаза, я вижу солнце, которое глядит сквозь мутное стекло, подчеркивая грязь и отпечатки пальцев. Неопрятность не имеет никакого значения, особенно сегодня.
Сини посапывает рядом, этой ночью я разрешила ей спать вместе со мной.
Я тереблю волосы Сини.
– Угадай, какой сегодня день, – спрашиваю я.
– Мы идем смотреть папин домик! Пошли, – оживляется Сини.
– Не сейчас. Сначала поедим кашки, сходим искупаемся, и только потом.
– Свари кашку, – просит Сини.
– Хорошо.
Я встаю. Сини тоже подскакивает, бежит на кухню, вытаскивает кастрюлю и ставит ее на плиту. Она так увлечена, что не могу утихомирить ее.
– Дай, мама насыплет хлопья.
– Нет, я.
– Перестань. Иди лучше посмотри, может, мультики начались.
Сини бежит к телевизору, включает его и усаживается на пол.
Помешивая кашу, я смотрю на фотографии, прицепленные к углу вытяжки, они-таки растопили меня.
И слова Матти.
Он никогда так не говорил.
Я даже спросила:
– Ты что, принял что-то.
– Чего?
– Ну, что-нибудь.
– А, успокоительные. Ты же знаешь, что я не принимаю ничего. Хелена, я просто абсолютно уверен в этом. Приходите его посмотреть, не хочешь мириться, не надо, только придите посмотреть.
– Хорошо. Мы придем.
Едва я положила трубку, Сини спросила:
– Это папуля звонил?
Она чувствует все, иногда кажется, что и понимает все. Надеюсь, что нет.
Я помешиваю кашу, но до сих пор не могу поверить, что все это правда. Он все рассказал Сиркку, совершенно спокойным тоном, со мной разговаривал коротко. Он знает, что я не выношу пустословия.
Мы с Сини наденем желтые летние платья, которые купили в Падасийоки. Я заплету Сини косичку, а сама завяжу бант. Наверное, я чуток глуповата. Это еще не значит ничего, что мы пойдем смотреть этот дом. Просто темнота продолжалась так долго, и теперь мне хочется, чтобы мы выглядели красиво.
В телике слышны пронзительные вопли, каша булькает, солнце поднимается над мрачными домами, я таю. К счастью, Матти здесь нет. Я бы точно прыгнула ему на шею, не из-за дома, нет. Просто так. Сколько времени уже я не ощущала на шее его колючую бороду? Вечность. А его руки повсюду? Еще дольше.
Каша готова, я зову Сини.
07.42
Я нутром тебя знаю, не лично.
Я не навязываюсь в компанию, уверен, что мы сегодня еще встретимся по работе. Хочу сохранить дистанцию, так как все, что произошло, далеко не личное. Мы встречаемся только потому, что у тебя есть кое-что, чего у меня нет: небольшая власть влиять на цены старых домов.
Когда все закончится, и сделка будет завершена, мы исчезнем из поля зрения друг друга, как космические корабли, случайно заскочившие на одну орбиту. То, что я сейчас сказал, – сентиментально, вовсе мы не космические люди. Уточняю: ты продолжишь свою жизнь, словно меня никогда и не было, а я вспомню о тебе, когда буду топить баню, отрывая бересту от березового полена. Береста напомнит мне деньги, а деньги напомнят о тебе.
Раненько ты, однако, не спится, наверное. В это время ты еще не способен рассуждать об удачном расположении участка на склоне и камине в гостиной. У меня в рюкзаке для тебя почта, но я не дам ее тебе лично в руки, если быть абсолютно точным, эта почта Для Мерьи. Сам виноват, не позвонил мне, не сообщил новой цены, ты сам заставил меня стать почтальоном. Твои летние штаны мокрые от пота, лоб в морщинах, что с тобой. Пей свой кофе, пока есть время. Кури свою сигаретку, пока она не погасла.
Ты принес с собой запах дешевого лосьона – а может быть, и надежду, которой было пропитано послевоенное время? Вряд ли. Ты принес свободу секса, об этом твое поколение вопило на всех углах, а я теперь должен радоваться изо всех сил. А может, я обобщаю, как это принято во всех книгах по истории? Что если ты в шумные шестидесятые корпел над учебниками в торговом училище, ни бум-бум о новшествах в паховой области, возможно, я и не спрошу с тебя за бардак, устроенный твоими ровесниками.
Я смотрю на тебя, а ты избегаешь взгляда.
На твоем месте я поступил бы так же.
Сам виноват. Ты выбрал плохое место, здесь не отгородишься табличкой «частное владение». Того и гляди, сюда ввалится недолеченный псих или вспыльчивый бомж, что тогда будешь делать? Финансирование урезано, места в больницах сокращаются. Нельзя так беспечно выбирать стол в кафешке.
Я прекращаю длинный монолог, адресованный Кесамаа, которому неудобно сидеть, он переваливается с одной ягодицы на другую, перекладывает ногу на ногу. Боковым зрением он проверяет, гляжу ли я на него. Конечно, гляжу. Это мой способ жарить мясо на гриле.
Жалость на мгновение шевельнулась во мне, ее тут же сменила холодность. Я выпиваю сок до конца и машу рукой человеку, чей брачный союз скоро окончательно превратится в советский союз. Кесамаа в недоумении, ни малейшей попытки ответить человеку, который сегодня уведет дом у него из-под носа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.
Рассказ был написан для сборника «1865, 2015. 150 Jahre Wiener Ringstraße. Dreizehn Betrachtungen», подготовленного издательством Metroverlag.
Проза Ильи Крупника почти не печаталась во второй половине XX века: писатель попал в так называемый «черный список». «Почти реалистические» сочинения Крупника внутренне сродни неореализму Феллини и параллельным пространствам картин Шагала, где зрительная (сюр)реальность обнажает вневременные, вечные темы жизни: противостояние доброты и жестокости, крах привычного порядка, загадка творчества, обрушение индивидуального мира, великая сила искренних чувств — то есть то, что волнует читателей нового XXI века.