Укротительница привидений - [5]

Он начал опускать окованную медными полосками крышку, но затем остановился, словно не решаясь расстаться с содержимым сундучка, и принялся укладывать книги и гроссбухи в раскрытый саквояж, стоявший на другом конце стола. Кто-то постучал во входную дверь, но Хайден даже не повел бровью. Всех своих слуг он отпустил сразу после чая, решив дать им возможность насладиться последним вечером в Лондоне. Сам же предпочел остаться в одиночестве.

Но медный дверной молоточек не унимался, тот, кто держал его в руках, продолжал стучать – громко и непрерывно. Терпение Хайдена лопнуло, и он, уложив в саквояж последнюю книгу, вышел в вестибюль и резко распахнул входную дверь.

И в тот же момент его вера в то, что привидений не существует, дала трещину.

На пороге, облокотившись на железные перила, с головой, окруженной легким венчиком седых волос, серебрившихся в свете газовых фонарей, стоял призрак, явившийся из прошлого. Хайден не видел сэра Эдварда Тауншенда более четырех с половиной лет, с того осеннего дня, когда тело жены Хайдена было погребено в семейном склепе в Оукли. Хотя похороны Жюстины проводились безо всяких церемоний, почти тайно, у Хайдена не хватило духа прогнать приехавшего на них Неда. Ведь, в конце концов, Нед тоже любил ее.

Итак, Хайден не прогнал тогда Неда, но ушел с кладбища, не обмолвившись с ним ни единым словом.

Обычно старые друзья, не видевшиеся много лет, бросаются навстречу друг другу, чтобы обняться, похлопать друг друга по спине, но Хайден застыл на пороге, словно ледяная статуя.

– Нед, – безо всякого выражения сказал он.

– Хайден, – с тонкой насмешкой ответил Нед, пытаясь скопировать ватный голос друга.

После этого Нед, не дожидаясь приглашения, ловко ввинтился в дверь мимо Хайдена и вошел в вестибюль, поигрывая тростью, которую ловко крутил между пальцами. Нед нисколько не изменился, он и сейчас казался все тем же двенадцатилетним мальчишкой, каким впервые увидел его Хайден в день своего приезда в Итонский университет, – длинноногим, длинноруким, безупречно одетым и с той же короткой стрижкой.

– Проходи, – сухо предложил Хайден.

– Спасибо, я уже вошел, – спокойно ответил Нед, легко постукивая своей тросточкой по деревянному паркету. – Видишь ли, я не мог позволить тебе улизнуть из Лондона, не повидавшись со мной. Я каждый день посылал тебе записки, но так и не дождался ответа. Вероятно, у тебя очень нерадивый дворецкий. В эту секунду взгляд Неда остановился на столе со стоявшим на нем серебряным подносом, усыпанным кремовыми веленевыми конвертами и пригласительными открытками.

– Ах, вот оно что, – протянул Нед. – Что ж, беру свои слова насчет твоего дворецкого назад. Нерадивым оказался я сам, слишком полагаясь на хорошие манеры, которым тебя обучила твоя мать, упокой, господи, ее душу.

Хайден прислонился к двери и ответил, скрестив руки на груди:

– Моя мама учила меня тому, .что нельзя совать нос в чужие дела.

Нед пропустил слова Хайдена мимо ушей и принялся перебирать лежащие на подносе приглашения.

– Леди Солсбери. Леди Скиффингтон. Герцогиня Беркли, – он повернул голову к Хайдену и продолжил, приподняв посеребренную сединой бровь: – Какие имена! Скажи, каково это – вновь почувствовать себя одним из самых знаменитых холостяков во всем Лондоне?

Хайден выхватил из рук Неда пригласительные карточки и бросил их назад на поднос.

– Меня не интересуют люди, которые гордятся собой, своими манерами, но при этом лишены сердца, – сказал он. – Все они ищут во мне либо партнера для бриджа, либо жениха для своих дочек. Они хотят видеть меня в своем доме лишь затем, чтобы их гостям было о чем посудачить между бокалом бренди и сигарой. Я вызываю у них только страх и любопытство, но не сочувствие.

– Ну да, конечно, ты же у нас Кровавый Маркиз! Герой, который не сходит со страниц бульварных газет, не так ли? Удивительно, но даже мне пришлось набраться смелости перед тем, как нанести тебе этот визит, – произнес Нед, изучая свои безупречно отполированные ногти. – Но, подумав, я решил, что поскольку у меня нет намерения переспать с кем-нибудь из твоих будущих невест, то можно не опасаться, что ты вышвырнешь меня за дверь или проткнешь вилкой в припадке гнева.

Хайден замер, пораженный откровенностью своего друга.

– Не беспокойся. Я не собираюсь жениться вновь, – коротко сказал он.

– Очень жаль, – ответил Нед, но в его серых глазах промелькнуло не сожаление, а легкая печаль. – Ведь ты всегда был одним из самых желанных кандидатов в мужья, о котором только могла мечтать любая женщина.

Некоторое время друзья стояли молча, а затем на губах Неда появилась тень его былой ослепительной улыбки.

– Пойдем со мной, Хайден! – сказал Нед. – Правда, Гарриет Вильсон уехала в Париж с герцогом Бофортом, но ее сестры остались, а уж они-то по-прежнему умеют устраивать вечеринки. Пойдем, выпьем как следует и порезвимся с девочками так, словно нам снова по восемнадцать лет и мы только что закончили Итон. Пойдем! Вот увидишь, все опять будет как встарь.

Несмотря на настойчивые уговоры Неда, оба они знали, что как встарь не будет уже никогда, хотя бы потому, что если раньше они везде были втроем, то теперь их осталось только двое.