Укротители Быка - [2]

По его мнению, время совершенно не подходило для пробуждения людей порядочных. Особенно, если эти люди астрологи, чья профессия требует вдумчивого диалога со звездным небом.

Райн приподнялся на локте, сообразив, что засиделся с расчетами и снова заснул под открытым небом, недалеко от костра. Ну и соответственно вышли результаты: голова болела, шея отказывалась сгибаться, руки и ноги тоже казались каменными. Или, по крайней мере, медными.

Рядом стоял Стар, крайне недовольный — что в целом для него с утра было скорее характерно, чем нет — и до безобразия выспавшийся. Никаких тебе кругов под глазами и ввалившихся щек. Боли в шее его, счастливчика, тоже не беспокоят.

— Н-ну? — сказал он. — Спим, значит? А когда поедем?

— Я же тебе говорил, — Райн собрал все терпение, на которое был способен в столь ранний час. — День не благоприятствует раннему подъему. Раньше полудня у брода быть нежелательно.

— И так каждый день, — мрачно заметил Ди Арси. Пальцы его до белизны в костяшках сжимали широкий кожаный ремень. — Не благоприятствует раннему подъему…

— Правильно, всякий день расписан рационально, — покладисто согласился Райн. — Слушай, когда мои гороскопы тебя подводили? Оставил бы ты меня в покое…

— Что, будешь еще спать? — скептически вопросил Стар.

Для сна в таких условиях нужно было обладать настоящим талантом. Вокруг, беззлобно переругиваясь, сворачивая плащи и попоны, гремя оружием и булькая вином во флягах, поднимался их небольшой отряд. Неугомонный рыцарь Серебряного Колокола уже успел всех поднять и стронуть с места… вот кто его просил?..

Всегда с ним так.

— Уже бесполезно… — Стар протянул Райну руку, помог подняться. Очень кстати: все тело отозвалось болью. — За каким дьяволом было устраивать вчера такой марш-бросок?.. Я себе задницу отбил.

— Учись нормально ездить, сколько говорю, — хмыкнул Ди Арси. — Тоже мне, шляхетская кровь… сидишь на лошади, как мешок с навозом.

— От кого я это слышу? — Райн возвел глаза к небу. — От человека, чьи попытки музыкальных экзерсисов неизменно заставляют прекрасный пол искать спасения на другой стороне зала?..

— Неправда! Один раз всего! И, феи меня побери, я был слишком пьян!

— Тем не менее, — улыбнулся Райн, чувствуя, как настроение постепенно исправляется.

— Вот вызову я тебя когда-нибудь по всем правилам, — пригрозил Стар. — И проткну, как полагается. Чтобы не злил.

— Не злись, — довольно мирно прибавил Райн. — Мы прибудем вовремя.

Стар бросил на него косой взгляд. Он точно знал, что Райн никогда не врал ему; но понятия астролога о правде изрядно расходились с общепринятыми.

* * *

Райн все-таки обманул. Лес еще и не думал кончаться, солнце поднялось уже высоко, скорость продвижения отряда упала — жара и комары не способствуют резвости, — и тут вернулся дозорный на запасной лошади. Он крикнул:

— Битва уже идет, сэр!

— Как идет? — от удивления Стар даже приподнялся в седле, словно он мог что-то рассмотреть за полутора милями извилистой лесной дороги. — Мориц ведь не хотел принимать боя!

— Кажется, они не успели переправиться, милорд. Брод в тылу у армии Морица.

Выходит, они опоздали? Битва, извернувшись, выскользнула из их рук, хлестнула по лицу хвостом и нырнула в зыбкую пучину безвременья — чтобы потом прорасти из диковинной пашни позором. Первый раз! Не оправдал!

Стар сжал зубы, пытаясь продемонстрировать хладнокровие. Так, спокойно. Наверняка еще многое можно сделать. Битва идет. В тылу у Морица брод… а он узкий, река глубокая… Молот Тора им трижды во все телесные отверстия, какого черта он не перешел на другой берег, ведь времени было — как минимум от вчерашнего полудня, а скорее даже с утра! Или у Морица что-то случилось?

А Эстебан? Как он успел привести армию так быстро? Ведь шевалье Ди Айми сообщал, что Эстебан поссорился с бароном Нигутским, и теперь второй не двинется с места, пока первый не принесет надлежащие извинения. Значит, принес. Или сдвинул барона другим способом. Или тот все-таки не участвует. Последнее было бы хорошо, но…

— Как положение барона Лассонского? — спросил Стар гонца. — Что ты разобрал?

— Ничего, сэр! — с виноватым видом воскликнул гонец. — Когда я выехал из леса, я только и видел, что штандарты Риринского Вепря! Карочио[1] с десяток, или больше — это все, что я разглядел!

Стар нахмурился. Если дозорный не увидел Морица, это означало, что его, скорее всего, оттеснили прямо к реке. Это очень плохо. Но если гонец зашел на Эстебана с фланга…

— Вот видишь, — с еле уловимой улыбкой заметил Райн, подъезжая сбоку. — Все я тебе правильно сказал. Ты еще переломишь ход сражения.

Стар чуть нахмурился, загоняя вглубь резкое, болезненное недовольство. Райн что, читает звезды так подробно?! Если нет — то его самоуверенность поражает. Если да — то он заставляет Стара поступать вопреки рыцарской чести. Опоздать на битву, не дать своим людям стяжать славу в первых рядах, подвести сеньора — есть ли что более позорное для предводителя?!

— Пауза становится слишком длинной, — тихо проговорил Райн. — Командуй.

Стар сжал зубы и развернул Ястреба так, чтобы оказаться лицом к отряду.

— Господа! — воскликнул он. — Они так торопятся показать нам свои внутренности, что напали раньше, чем нужно. Мы атакуем сбоку — и, во имя Кшатра-Варьи, они проклянут наши мечи! Пока дорога узкая, кто посмеет перейти в галоп — прикончу сам. Как только выедем из леса — скачите быстро, как только можете! Снесем Вепря ко всем единорожьим преисподням!