Укрощение огня - [12]

В эту ночь партия сошлась вничью, а завершилась вовсе неслыханным благоволением:

— Эль Мансура тебе не привычна, и ты наверняка скучаешь тут, — как бы не хотелось, но мужчина так и не коснулся своего наложника тем вечером ничем, кроме взгляда, безнадежно жаждущего насыщенья чернотой очей напротив. Но юноша так и не посмотрел на него прямо, прячась за бархатным занавесом ресниц.

— Скажи Тарику, он проводит тебя в мою библиотеку. Уверен, ты найдешь много интересного для себя.

Амани улыбнулся уверенно и почти безмятежно. Насколько мог, после изнурительного марафона: личная библиотека в его распоряжении за одну ночь за доской шатранжа? Вот уж на самом деле щедрый дар без всякого сомненья! Еще будучи ребенком он понял, что новое знание, оборачивается новой силой, и о чем касается речь — неважно. Свойства драгоценных камней, шелковый путь, дамасская сталь, высокая поэзия Шахнамэ, или язык тела — он собирал свое хранилище по крупицам, зная, что то или другое может потребоваться в любой момент.

Чтобы не думали, но красота еще не все, а даже самый яркий танец так и не принес ему ничего, кроме быстрого соития с господином-наместником и сонма завистливых, похотливо щупавших его взглядов гостей прежнего господина… И вот теперь, в руки ему ложится бесценное сокровище, шанс, выпадающий на тысячи, судя по драгоценной чатуранге?! Не надейтесь, господин черный князь, я не откажусь от искушения, но ведь и не обещал в ответ ничего, никаких условий не было… — Амани пребывал в редком для себя состоянии ликования, как не старался обуздать эйфорию.

А князь Амир прислушивался к удалявшемуся звуку легких шагов: конечно, домашние красивые туфли своей безумной звезде он заказал мастерам, но все же по горам, как и по камням самой крепости удобнее было ходить в пригодных сапожках с крепкой подошвой, чьи каблучки сейчас звенели по плитам…

Он сам изумлялся тому, что вдруг проснулось в нем, едва стоило увидеть рану на груди юноши-раба. Увидеть его глаза с остывающим прахом упавших звезд… И все же встретить это непримиримое сопротивление, яростное неприятие и — выучку настоящего воина: волю, выдержку и решимость… Негасимое пламя!

8

Библиотека действительно оказалась полна сокровищ, и Амани наконец отыскал причину, почему его хозяина называли колдуном: помимо поэзии, хадисов и Корана, здесь были списки книг по медицине, математике и астрономии, множество астрологических трудов, какие-то исторические летописи, описания походов… Не легендарная Александрия, но очень уж похоже! Редкий царь мог похвастаться таким хранилищем!

Понимание, как легко его пустили в святая святых пьянило пуще крепчайшего вина. Начисто забыв о двух церберах сего сада наслаждений, юноша потерялся в нем до глубокого вечера, даже не читая, а просто перебирая драгоценнейшие хрупкие сосуды, заключающие в себе бездну знаний, чьи-то размышления, чаяния и чувства. Если бы впервые очнувшись в Эль Мансуре, он увидел, что крепость целиком вымощена индийскими алмазами, он не был бы потрясен сильнее! Хотя, нужно признать, что князь Амир прав — что толку в самых дорогих побрякушках. Он войн, хороший клинок ему важнее, а книга опора разуму и отдых для души… Впервые в его собственной душе шевельнулось нечто, похожее на уважение к новому господину.

Аман опомнился только тогда, когда из-за сумерек стало трудно различать буквы и потребовалось зажечь лампы. Спохватившись, под ворчание Тарика он осознал, что кажется забыл даже о еде, и посмеялся над собой: ну кто бы мог подумать, что Аленький цветочек окажется фанатиком письменного слова! Вместо неудавшегося самоубийства, он смело мог сбежать с половины сераля, зная, что по крайней мере в одном месте его бы точно не стали искать — у господина Фоада тоже наверняка была библиотека или хотя бы что-то ее напоминающее.

Его не расстроил даже очередной проигрыш в шахматном бою. Амир Фахд был сильнее и опытнее его в этом искусстве, только и всего. Следовало бы не скатываться в истерику каждый раз, ведь ясно, что швырять на ложе и насиловать с заката до рассвета, равно как и пускать в ход жесткие «методы убеждения» мужчина не намерен, держа данное слово. А лучше было бы вспомнить свой опыт выживания и присмотреться повнимательнее. Хотя бы к его манере игры, ибо как говорится, нет предела совершенству!

Что Амани и сделал, в самых учтивых осторожных выражениях поблагодарив князя за его дар: это не было уступкой, наоборот — обойди юноша молчанием столь широкий жест, это выглядело бы нахальством и пустым ребячеством. Благодарить следует даже врагов за преподанные уроки, не говоря уже о подарке, который в голову бы не пришел ни одному хозяину.

— Все это собирал еще мой отец, и дед, и прадед. Надеюсь, мои сыновья продолжат традицию рода, — усмехнулся Амир.

Признаться, он сам не ожидал подобного результата, и исходил прежде всего из того соображения, что избыток свободного времени способен сыграть дурную шутку, изведя рассудок напрасными переживаниями. Мужчина хотел всего лишь отвлечь и успокоить недоверчивого юношу. О прежних привычках своей сияющей звезды он знал немного, — точнее ничего, кроме невнятных домыслов, — но будучи здесь, в крепости, бывший наложник не тратил дни, перебирая наряды и вырисовывая хной затейливые узоры на своей атласной коже. Его речь не походила на лепет пустоцвета, красивой розочки без шипов в хозяйском саду в ожидании садовника… Ум его Нари нашел бы, чем себя порадовать!