Украинцы, которые были (XVI – начало XX века): документы, материалы, исследования - [227]

При погребении великороссы еще сохранили обычай причитать над умершим родственником, и обязательно «воют», как они сами говорят, все женщины как близкие, так и дальние родственницы и даже чужие, иногда и без слез; причитания – не связаные в роде следующих: «Да погастюй же ты у нас! Да и что жа, ты исделал! Да и на что же, ты нас покинул!» Эти фразы только и отчетливы, остальные трудно разобрать, или дальше одни только звуки; немногие старухи знают прежние старинные «павой», как у них называется.

Воскресные и праздничные дни у малороссов и великороссов проводятся следующим образом: после литургии, которую обыкновенно идут слушать старые и молодые, остаются дома только хозяйки или невестки с малыми детьми. По возвращении из церкви садятся обедать, затем старики отдыхают, парни же и девки идут, «на улицу», куда выходят после отдыха и женатые со стариками; усаживаются старики и женатые обыкновенно на заваленке какой-нибудь хаты, к ним сходятся соседи и ведут разговоры исключительно о хозяйстве и о различных своих общественных делах. Иногда грамотей и какой-нибудь читает, а все слушают. Чтение послушать приходят и бабы, обыкновеыно располагающиеся особняком возле другой хаты. Мужчины охотно слушают рассказы какого-нибудь бывалого служаки, который передает разные случаи о небывалых походах; хотя и знают, что врет, но слушают, балагура любят. Старики также не прочь порассказать, не без преувеличений о старом бывалом, особенно о временах военного поселения.

В компаниях баб самый любимый разговор о путешествиях по монастырям и особенно в Киев. Рассказывают здесь часто о том, чего никогда не было; впрочем все это не их выдумки, а измышления послушников киевских монастырей. Иная что-нибудь и свое прибавит; другие, тоже бывшие в Киеве, если и сознают, что передаваемое неверно, но обыкновенно не возражают, а напротив поддерживают выдумку, так как неловко же сознаться, что они не видели того, о чем передает другая. Неисчерпаемый материал для рассказов у тех, кто побывал в Иерусалиме; таких у нас четыре особы; самые фантастические разсказы передают они о народах, которых им приходилось будто бы видеть, рассказывают о турках, арабах, греках, «азиятах» и чуть ли не о циклопах. Не забывются ведьмы, в которых верят и особенно боятся той, которая всеми признана ведьмой. Уверенность в невероятном легко внушить описываемой аудитории, – стоит только какой-нибудь бабе из хороших хозяек передать, что-нибудь вымышленное, как ее поддержижит другая, преимущественно, заискивающая дружеских отношений с богатой, и большинство поверит; а если в следующий раз еще и третья передаст что-нибудь в том же роде, то уже мало кто сомневается в действительности вымысла».

С. 24. «За 25 лет было 42 случая, что вдовцы женились на девицах и 30 случаев, что вдовы вышли замуж за холостых.

В течении того же периода только 22 невесты старше своих женихов, да и то не более, как на 3 года; в 1863 г. был один случай, что холостой 26 лет, совершенно слепой, женился на покрытке 50 лет.

Случаи запоздалой женитьбы очень редки у крестьян: один холостяк 42 лет женился на вдове 40 лет, другой 31 года на девиц 20 лет и третий 29 лет, на вдов 30 лет, – это самые поздние браки за 25 лет. Дмитровское великороссийское население очень рано вступает в брак, – едва только парню окончится 18 лет, его уже начинают сватать и часто случается, что если жениху 18 лет будет в ноябре или декабре, когда нельзя венчать, подают прошение архиерею о разрешении вступить в брак в сентябре или в октябре.

Великороссы женят своих сыновей, не обращая внимания на то, что по достижении 21 года нужно идти в военную службу. Цель таких браков всегда хозяйственная. Малороссы редко женят сыновей до отбытия последними воинской повинности…». «Таким образом, в течение 8 лет вступило в брак до отбытия воинской повинности 55 великороссов и 13 малороссов».

С. 25. «За 55 лет средняя плодовитость браков равняется 5».

С. 34–40. «Вся пахатная земля принадлежит 1319 ревизским душам крестьян и 110 солдат. На ревизскую душу приходится надел по 5 дес. Некоторые солдатские наделы имеют по 6 дес. Из 5 десят. пашется 4 и одна оставляется под пар, на пару же и толока. Паровая земля делится на две руки или части по 1/2 дес. в каждой. Такое деление принято для большого удобства пасти скот. Первые паровые участки пашут в 20 числах июня и подгоняют так, чтобы управиться с оранкой к тому времени, когда поспевает рожь, на стерню которой перегоняют скот, а потом продолжают оранку вторых паровых участков, пока не начнется уборка озимой пшеницы, – в противном случае не было бы места для пастьбы скота.

Раздел земли происходит при посредстве жеребьевки на сходке; один крестьянин из каждой части или линии вытягивает жребий и первым номерам принадлежат ближайшие участки. В Дмитровском обществе за подел земли вечная бывает вражда. В 1886 г. малороссы составили приговор о необходимости раздела земли на две части малороссийскую и великороссийскую, подали этот приговор в крестьянское присутствие и вместе с тем просили, чтобы образовать для малороссов и великороссов отдельные сельские правления, но присутствие отказало, так как подписали приговор одни малороссы. Великороссы такого разделения не желают, и если назначается сход для решения этого вопроса, то ни один великоросс не является. В 1888 г. малороссам удалось отделиться