Украденный трон - [64]
Степан пошёл вдоль рядов нищих. Кого тут только не было. Сидели прямо на снегу безногие калеки, выставляя напоказ гноящиеся струпья, шрамы и рубцы от былых ран, протягивали культяпки без пальцев, чёрные от наросшей и слегка ещё притёртой грязи, рваные ноздри тянулись к самому лицу, а безъязыкие широко открывали чёрные беззубые рты и протяжно мычали...
Как отвратительна, противна была Степану эта безрукая или безногая, безъязыкая или безносая рать попрошаек. Он понимал, что калеки вынуждены жить на щедрое людское подаяние, но содрогнулся, представив себя в этой толпе каждодневных побирушек, может быть, он так же выставлял бы на всеобщее обозрение свои болячки и рвань плоти, может быть, так же жадно хватал хлеб с подносов. Нет, лучше умереть.
И снова пришла мысль: а что же Ксения — ведь она своя в этой отвратительной толпе, ведь она всех их считает за людей, помогает чем может? Нет, никогда ему не понять мыслей, помыслов Ксении. Неужели не видит она, как эти люди, могущие работать, толпами бродят от церкви к церкви, прося, вымогая, требуя...
Он отворил двери и вошёл в церковь. В боковом приделе стояли длинные столы, на них рядами расположились корзины с хлебной мелочью, пирогами, ситными булками. Каждая корзина имела свой знак — Степан узнавал их. Князья Шереметевы, князья Голицыны... Щедрой рукой посылали они в церкви этот хлебный дар, страшась встречаться с нищими лицом к лицу. Пустые корзины возвращались к хозяевам, чтобы потом наполненными опять прибыть в церковь с подаянием для нищих...
В церкви всё затихло и опустело. Догорали свечи, поставленные прихожанами, маленькая фигура просвирни бродила среди высоких подставов, руками туша догорелые до края остатки свечей и кидая их в корзину.
Запах ладана ещё не выветрился, и плавал в спёртом воздухе церкви синеватый дымок. Свечи плавились, бросая блики на тысячи золотых и серебряных окладов, на изукрашенные резным золотом царские врата, пол, застланный половичками и дерюжками. Только белели мраморные ступени, ведущие на амвон.
Степан стащил треух с головы, перекрестился на иконостас, поднял глаза к огромному паникадилу, которое служки уже готовились спустить, и вышел.
Нищих на паперти почти не было, разошлись до следующей службы, и Степан отправился по Невской першпективе, не обращая внимания на обтекавшую его толпу людей. Он не надеялся найти Ксению, он только всё думал о ней, всё хотел понять её...
Ноги сами привели его к бывшему подворью Ксении. Он остановился у резных высоких ворот, наглухо закрытых толстыми дубовыми подставами, взглянул на дом, возвышавшийся вдалеке от тесового забора. Дом старый, с каменной подклетью и бревенчатым вторым этажом, маленькими окошками, прикрытыми кисейными занавесками. Из-за тесовых плотных досок огородки Степан не видел ни подъездной дорожки, ведущей к каменному высокому крыльцу, ни клумб-цветников, прикрытых почерневшим снегом, ни деревьев и кустарника, растущего в строгом порядке по всему периметру усадьбы. Крепкие ворота с небольшой калиткой наглухо закрывали всю внутренность двора, и Степан уже собрался уходить, когда увидел подходящих к дому нищих. Высокая сутулая баба в невообразимом рванье держала на руках запеленутого в тряпки младенца, за ней ковыляли калека на деревянной ноге, старуха с изъеденным болезнью лицом. Они удивлённо покосились на Степана, стукнули большим кольцом, вделанным в калитку, открыли её и свободно прошли внутрь. Шагнул за ними и Степан, движимый любопытством.
Расчищенная дорожка сразу у калитки разветвлялась. Одна, более широкая, вела к высокому крыльцу дома, другая, узенькая — к низкому широкому строению вправо от ворот. Степан помнил, что раньше там был каретный сарай, где хранились до лета брички и рессорные экипажи.
Нищие шли по дорожке не оглядываясь, прямо к сараю. Сзади подходили другие, среди которых он углядел чистенько одетую женщину в тёмном платке и поношенном салопчике, старика, ковылявшего на плохо державших его ногах.
Все они как будто бывали здесь каждый день.
Степан вошёл за ними в низкую широкую дверь каретного сарая, приостановился и огляделся. Теперь сарай превратился в своего рода столовую. Длинный тесовый чисто выскобленный стол окружали деревянные лавки, сделанные из широких плах, на столе с равными промежутками расставлены были большие деревянные чашки с крупно нарезанными ломтями чёрного хлеба, в блюдцах лежала серая соль, а у дальнего конца длинного стола стояла широченная баба в толстой кацавейке и наливала похлёбку из дымящегося котла.
За столом уже сидело десятка два человек. Баба ставила перед ними большие деревянные миски с дымящейся, исходящей вкусным паром каши.
Вновь пришедшие перекрестились на образа, висящие в дальнем конце сарая, примостились сбоку на оставшихся свободных местах. Вместе со всеми присел и Степан. Перед ним оказалась чистая, гладко обструганная деревянная ложка, миска с хлебом и большая чаша с похлёбкой.
Нищие ели без разговоров, аккуратно и заботливо подбирая каждую крошку, упавшую на стол. Баба возле котла зорко следила за порядком.
Степан опустил ложку в общую миску и отведал вкусного наваристого супа.
Представитель древнего рода Волынских-Боброков Артемий прошёл путь от солдата драгунского полка до кабинет-министра. Он был одним из немногих русских дворян, достигших высокого положения во время «бироновщины», лицом, пользовавшимся особым доверием императрицы Анны Иоанновны. Однако интриги иностранцев, боявшихся усиления влияния «русской партии», привели к аресту Волынского и его единомышленников...Об одном из известнейших людей российской истории, крупном государственном деятеле и дипломате Артемии Петровиче Волынском (1689-1740) рассказывает новый роман современной писательницы 3.
Семнадцатилетняя красавица Мария, дочь молдавского господаря Дмитрия Кантемира, была последней любовью стареющего Петра Великого. Император мечтал о наследнике престола и если бы не загадочная смерть новорождённого младенца — сына Марии и Петра — история России могла пойти совсем иным путём...Новый роман современной писательницы 3. Чирковой рассказывает драматическую историю последней любви российского императора Петра Великого. В центре внимания автора — жизнь и судьба красавицы Марии Кантемир (1700—1757), дочери молдавского господаря Дмитрия Кантемира.
Генерал-инспектор российской кавалерии, великий князь Константин принимал участие в Итальянском и Швейцарском походах Суворова, в войнах с Наполеоном 1805-1815 гг. По отзывам современников, Константин и внешне, и по характеру больше других братьев походил на отца: был честным, прямым, мужественным человеком, но отличался грубостью, непредсказуемостью поведения и частыми вспышками ярости. Главным событием в жизни второго сына Павла I историки считают его брак с польской графиней Иоанной Грудзинской: условием женитьбы был отказ цесаревича от права на наследование престола. О жизни и судьбе второго сына императора Павла I, великого князя Константина (1779—1831), рассказывает новый роман современной писательницы 3.
В истории часто главные роли играли не только те, кто занимал трон, но и те, кто находился рядом. Среди них были выдающиеся государственные деятели и ловкие авантюристы, талантливые политики хитроумные интриганы. Григорий Орлов, Григорий Потёмкин, Платон Зубов — эти и другие люди, окружавшие императрицу Екатерину Великую, сумели достичь вершин власти и занять заметное место в истории государства Российского.В данном томе представлены биографические очерки о Григории Орлове, Григории Потёмкине, Екатерине Дашковой и других сподвижниках и фаворитах, составлявших окружение императрицы Екатерины Великой.
О жизни одного из крупнейших российских государственных деятелей XVIII в. Никиты Ивановича Панина (1718–1783) рассказывает новый роман З. К. Чирковой.
Можно ли стать счастливой, утратив все, о чем только может мечтать женщина, — блестящее положение в обществе, богатство, любовь и преданность родных и друзей, любимых детей, стать униженной и оскорбленной? Ответом на этот вопрос может быть история о роковой страсти, мучительных страданиях и великих утратах замечательной русской женщины Натальи Дмитриевны Фонвизиной, жены декабриста, последовавшей за мужем в каторжную тюрьму…
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Новый остросюжетный исторический роман Владимира Коломийца посвящен ранней истории терцев – славянского населения Северного Кавказа. Через увлекательный сюжет автор рисует подлинную историю терского казачества, о которой немного известно широкой аудитории. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В романе выдающегося польского писателя Ярослава Ивашкевича «Красные щиты» дана широкая панорама средневековой Европы и Востока эпохи крестовых походов XII века. В повести «Мать Иоанна от Ангелов» писатель обращается к XVII веку, сюжет повести почерпнут из исторических хроник.
Олег Николаевич Михайлов – русский писатель, литературовед. Родился в 1932 г. в Москве, окончил филологический факультет МГУ. Мастер художественно-документального жанра; автор книг «Суворов» (1973), «Державин» (1976), «Генерал Ермолов» (1983), «Забытый император» (1996) и др. В центре его внимания – русская литература первой трети XX в., современная проза. Книги: «Иван Алексеевич Бунин» (1967), «Герой жизни – герой литературы» (1969), «Юрий Бондарев» (1976), «Литература русского зарубежья» (1995) и др. Доктор филологических наук.В данном томе представлен исторический роман «Кутузов», в котором повествуется о жизни и деятельности одного из величайших русских полководцев, светлейшего князя Михаила Илларионовича Кутузова, фельдмаршала, героя Отечественной войны 1812 г., чья жизнь стала образцом служения Отечеству.В первый том вошли книга первая, а также первая и вторая (гл.
В 3-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли первые две книги трилогии «Песнь над водами». Роман «Пламя на болотах» рассказывает о жизни украинских крестьян Полесья в панской Польше в период между двумя мировыми войнами. Роман «Звезды в озере», начинающийся картинами развала польского государства в сентябре 1939 года, продолжает рассказ о судьбах о судьбах героев первого произведения трилогии.Содержание:Песнь над водами - Часть I. Пламя на болотах (роман). - Часть II. Звезды в озере (роман).
Книга Елены Семёновой «Честь – никому» – художественно-документальный роман-эпопея в трёх томах, повествование о Белом движении, о судьбах русских людей в страшные годы гражданской войны. Автор вводит читателя во все узловые события гражданской войны: Кубанский Ледяной поход, бои Каппеля за Поволжье, взятие и оставление генералом Врангелем Царицына, деятельность адмирала Колчака в Сибири, поход на Москву, Великий Сибирский Ледяной поход, эвакуация Новороссийска, бои Русской армии в Крыму и её Исход… Роман раскрывает противоречия, препятствовавшие успеху Белой борьбы, показывает внутренние причины поражения антибольшевистских сил.
Василий Васильевич II Тёмный был внуком Дмитрия Донского и получил московский стол по завещанию своего отца. Он был вынужден бороться со своими двоюродными братьями Дмитрием Шемякой и Василием Косым, которые не хотели признавать его законных прав на великое княжение. Но даже предательски ослеплённый, он не отказался от своего предназначения, мудрым правлением завоевав симпатии многих русских людей.Новый роман молодого писателя Евгения Сухова рассказывает о великом князе Московском Василии II Васильевиче, прозванном Тёмным.
Роман Раисы Иванченко «Гнев Перуна» представляет собой широкую панораму жизни Киевской Руси в последней трети XI — начале XII века. Центральное место в романе занимает фигура легендарного летописца Нестора.
Новый исторический роман известного российского писателя Бориса Васильева переносит читателей в первую половину XIII в., когда русские князья яростно боролись между собой за первенство, били немецких рыцарей, воевали и учились ладить с татарами. Его героями являются сын Всеволода Большое Гнездо Ярослав Всеволодович, его сын Александр Ярославич, прозванный Невским за победу, одержанную на Неве над шведами, его младший брат Андрей Ярославич, после ссоры со старшим братом бежавший в Швецию, и многие другие вымышленные и исторические лица.
Первый роман японской серии Н. Задорнова, рассказывающей об экспедиции адмирала Е.В.Путятина к берегам Японии. Николай Задорнов досконально изучил не только историю Дальнего Востока, но и историю русского флота.