Уклоны, загибы и задвиги в русском движении - [51]
«Для подлинного националиста должна быть ценной не “нация” сама по себе, а национальная традиция в ней (все как раз ровно наоборот. — А.С.). Националист должен позаботиться, чтобы нация не изменяла самой себе, чтобы она оставалась собой — той же самой нацией» (36).
Но для этого нужно только одно: биологическая идентичность. Если нация сумеет избежать в максимальной степени браков с инородцами, сохранит свою кровь в максимальной чистоте — вот тогда только она и сохранится, останется сама собой. Биологическая константа обеспечит и социальную, и духовную идентичность, самотождественность. А беречь духовную закоснелость, препятствовать духовным изменениям, росту — что может быть глупее? «Каков в колыбельку, таков и в могилку» — да ведь это только про дебила, неспособного к развитию, так говорится. А человек всегда готов к изменению, к развитию, если он не дебил или не труп, который уж ничего не слышит, не видит и не понимает. Разве старик, проживший большую жизнь, уходит в могилу с теми же представлениями о мире и о себе, с какими шёл в первый класс школы?
Много раз за время своего земного существования разумный индивид меняет свои взгляды, порой весьма радикально, вплоть до противоположных, избавляясь от предрассудков, развивая свои представления от простого к сложному. На то и ум ему дан, чтобы умнеть, учиться новому. Точно так же и нация, взростая и взрослея, непременно должна «изменять самой себе», становясь зрелее, мудрее, опытнее, сложнее, отрицая саму себя — наивную, примитивную, неразвитую, сбрасывая с себя ветхую шкуру старых предрассудков, мешающую дальнейшему духовному росту. Разве русичи времён Святослава Хороброго во всём духовно тождественны нам, сегодняшним? Но мы с ними, тем не менее, — один народ, ибо мы биологически идентичны, как это установлено антропологами. И потомки наши будут одним народом с нами, во что бы они не верили и каким бы ценностям ни поклонялись, если только сохранят с нами биологическое единство по основному набору этнодиагностических маркеров. И наоборот, если они утратят биологическое единство с нами, растворятся в иных народах либо вольют в свои жилы иную кровь — неважно, будь то кровь завоевателей или покоренных народов — от русских останется в лучшем случае только имя. А то и его не станет. Греки — не эллины; итальянцы — не римляне; копты — не египтяне…
Новое вино и старые мехи: консерватизм или ретроградство?
Вот как понимают суть своей задачи наши доктринёры-смыслократы: «Из опыта традиции мы черпаем решения острейших вопросов современности» (117).
А вот как понимал дело глубочайший учёный-историк ХХ века Арнольд Тойнби: «Общество, ориентированное на верность традициям, своему прошлому, обречено на исчезновение. Общество, ориентированное на своё настоящее, обречено на застой. И только общество, ориентированное на будущее, способно развиваться».
Какая точка зрения ближе вам, читатель? Мне — вторая. Я — представитель весьма широкого и растущего слоя русской интеллигенции, трактующего национализм как авангардную, а вовсе не консервативную традицию.
Между тем, смыслократы твердят с достойным лучшего применения упорством:
«От каждого из нас требуется сознательное участие в восстановлении традиций и в творчестве “Руси новой по старому образцу”» (26).
А почему именно по старому? Не объяснено.
«Неодолимость нового» — вот достойный размышления закон, выдвинутый и обоснованный ещё Гегелем. Нового! А у них — старое. От вчерашнего дня (коммунизм) они почему-то зовут нас не к завтрашнему (национализм), а к позавчерашнему (православная монархия)! И на этом пути наши реваншисты замечтались о несбыточном. Как в известном романсе: «Пусть даже время рукой беспощадною Мне указало, что было в вас ложного, Все же лечу я к вам памятью жадною, В прошлом ответа ищу невозможного, Ночи безумные!».
Идеология реванша вообще непродуктивна, она обращена в прошлое: «Мама, роди меня обратно!». Поэтому авторы и пишут: «Мы ставили перед собой задачу не изобрести Русскую доктрину, а совершить над собой усилие, чтобы пробиться к себе, к своей собственной сущности, своему Я. Нам требуется не учреждение нового государства, а прорыв к традиционному русскому государству» (18).
Прорывались к себе доктринёры явно методом подкопа, роя в глубинах времен, не выходя на свет божий, как можаевский мужик. Прорвались! А сущность-то русская тем временем уехала далеко в другое место. Ибо вовсе не обязана была сидеть там же, где сидела в XIX веке. И вот теперь «свое Я» глядится в зеркало Русской доктрины и… не узнает себя. А что же оно сегодня собой представляет, это «свое Я»? Об этом говорит главный аналитик ВЦИОМ Леонтий Бызов в цитированной выше статье:
«С точки зрения социальных мотиваций, российское общество остаётся глубоко разрозненным, а не единым. На вопрос о том, какие ценности являются самыми значимыми, ради чего люди готовы чем-то пожертвовать, можно ответить, что такие сверхценности носят глубоко личный, в лучшем случае — семейный характер. То есть сверхценностями современного российского человека остаются: «мой дом — моя крепость», дача за забором, члены семьи и самое ближайшее социальное окружение. Все остальное важно лишь на словах, но, по сути дела, реальной мотивирующей ценностью не является…
Настоящая работа носит сугубо дискуссионный характер. Автор ставит своей единственной целью не преподать какие-либо готовые рецепты, а лишь стимулировать общественное обсуждение актуальных проблем. Свободно выражая собственное мнение, автор осуществляет тем самым свое конституционное право. Цель публикации — инициировать общественную дискуссию по важной и непростой проблеме взаимоотношений этносов и рас на территории России, а также о судьбе страны.
В основу данного совместного труда положена книга В. Б. Авдеева «Расология». Она уже прошла, благодаря доносу А. С. Брода из Московского бюро по правам человека, всестороннюю и длительную проверку в Мосгорпрокуратуре. Доктор исторических наук В. Д. Соловей так охарактеризовал книгу Авдеева: «Невозможно объяснить ее успех лишь живостью изложения и легкостью пера не обделенного литературным дарованием автора. Когда речь идет о трудах научных — а книга Владимира Авдеева небезосновательно претендует на этот статус, — то успешным их способно сделать лишь „сцепление“ содержания с общественной потребностью: Впрочем, Авдеев в любом случае вписал бы свое имя в историю отечественной антропологии созданием подлинного компендиума расовой мысли: Авдеев не только написал обширный историографический очерк развития расовой теории, он собрал, систематизировал, классифицировал и обобщил колоссальную информацию о расовых различиях между людьми.
XX век вошел во всемирную историю как одно из наиболее трагических столетий. С конца 1940-х годов и до наших дней главными претендентами на роль «черных магов», преступников века, вызвавших самые страшные катаклизмы, обычно назначаются одни и те же лица: Вильгельм Второй, Ленин, Троцкий, Гитлер, Сталин, Мао Цзэдун, Пол Пот. При этом из внимания выпадает сэр Уинстон Черчилль, несменяемая звезда британской, да и мировой политики.Именно Черчилль был активным действующим лицом и влиятельной силой в роковой Гражданской войне в России.
Три мировые мегацивилизации сосуществуют и ведут непрерывное соперничество уже многие столетия и даже тысячелетия: Китайская, Западноевропейская и Мусульманская. В их мегавойнах, порой кровавых, а порой — бескровных, непрерывно решаются судьбы мира, народов и индивидов, они определяют прошлое и будущее планеты. То одна, то другая из них вырывается вперед, иногда на долгие столетия, но ни одна пока не в силах одержать окончательную победу. Важно задуматься об истинных, глубинных причинах этих прорывов, разгадать секрет лидерства, приводящий к гегемонии сегодня одной, завтра другой цивилизации. Для нас, русских, смысл этих раздумий в том, что мы обречены остро и непрерывно переживать ситуацию выживания.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
Настоящее издание продолжает публикацию избранных работ А. В. Михайлова, начатую издательством «Языки русской культуры» в 1997 году. Первая книга была составлена из работ, опубликованных при жизни автора; тексты прижизненных публикаций перепечатаны в ней без учета и даже без упоминания других источников.Настоящее издание отражает дальнейшее освоение наследия А. В. Михайлова, в том числе неопубликованной его части, которое стало возможным только при заинтересованном участии вдовы ученого Н. А. Михайловой. Более трети текстов публикуется впервые.
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.
Источник: "Памятники средневековой латинской литературы X–XII веков", издательство "Наука", Москва, 1972.
Доклад, прочитанный 6 сентября 1999 года в рамках XX Международного конгресса “Семья” (Москва).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.