Уклоны, загибы и задвиги в русском движении - [37]
Удивительно, а впрочем, неудивительно ввиду всего вышеизложенного, что авторы РД не замечают собственного вопиющего противоречия. Их «нация» теоретически сродни гумилёвскому «суперэтносу». Считая, вслед за Гумилёвым, нацией «советский народ» (на деле — кратковременный и неустойчивый конгломерат из наций, молниеносно распавшийся именно по этническим границам), они упрямо твердят о том, что чувство собственной народности якобы растворяется в чувстве нации. В то время, как мы все собственными глазами убедились в абсолютно обратном! Развал СССР по национальным границам республик, парад суверенитетов и безудержный рост сепаратизма, национальной самодостаточности и сегрегации народов в самой России, казалось бы, способны убедить даже слепоглухонемого имбецила в том, что никаких «наций» с приставкой «супер» («сверхплемя», «сверхнарод», «сверхнация») на свете нет и быть не может. И что «чувство своей стаи, своей народности», напротив, есть одна из тех констант, на которых держится весь мир от века. Для махначей и пыхтиных, разумеется, согласиться с этим простым и самоочевидным тезисом нет никакой возможности. Но нам-то, русским, какое до них дело? Мы должны видеть вещи как они есть.
Для научного прояснения картины взаимоотношей российских народов и чтобы навсегда избавиться от фантома сверхнации, я рекомендовал бы всем читателям книгу академика М.К. Любавского «Обзор истории русской колонизации» (М., МГУ, 1996) и монографию кельнского профессора-историка Андреаса Каппелера «Россия — многонациональная империя. Возникновение. История. Распад» (М., Традиция, 1997). После их прочтения не останется никаких иллюзий по поводу нашей настоящей, природной нации: русской. Которая одна только строила, совершенствовала и защищала Россию, не очень-то спрашивая окрестные народы. Если можно из истории русского народа извлечь некий алгоритм, то он заключается в двух словах: круговая оборона. А как только русский народ расслаблялся, разоружался, терял боевитость, забывал о необходимости круговой обороны, погрязал в пацифизме и национально-амбивалентном прекраснодушии, он сразу же получал от российских инородцев удар в спину и прочие разнообразные неприятности, в том числе смертельно опасные для него. Будь то нескончаемая война на Северном Кавказе, в частности с чеченцами, будь то Среднеазиатское восстание 1916 года, плавно переросшее в Гражданскую войну, будь то многочисленные башкирские бунты, калмыцкие набеги, теракты пилсудчиков и всё прочее в том же роде.
А вот какой-то там «сверхнации» из русской нации так никогда и не получилось: ни российской (при царях), ни советской (при советах). И можно уверить, что и впредь не получится. Отныне и навсегда мы, русские, — народ «для себя».
И слава богу.
Авторы РД любуются на собственной выделки идиллию: «Русским всегда была свойственна не агрессивно-прямолинейная, а косвенно-вязкая форма экспансии и ассимиляции других народностей. Русская экспансия проявлялась скорее как защита от набегов и мирная колонизация» (40).
Поздравляем, господа смыслократы, соврамши. Изложенный тут вами миф о белых и пушистых русских — «старших братьях» — упорно навязывается всем: и русским, и российским инородцам, и мировому общественному мнению. Но он ничего общего не имеет с действительностью, которую я рекомендовал бы изучать по упомянутым книгам Любавского и Каппелера, а также по исторически точной картине Василия Сурикова «Покорение Сибири Ермаком»[29].
Апеллируя к отрицательному в целом для нас, русских, опыту российской монархии того периода, когда на троне оказалась династия немецких Романовых, чьи династические интересы вступили в прямое противоречие с интересами русской нации, доктринёры умиляются:
«Многие иноплеменники по мере осознания ими своего подданства Русскому государству стали называть себя "русскими". Происходило это по той простой причине, что они ассоциировали себя с русским царём как своим "большим отцом", который усыновил их… Усыновлённые народы требовали к себе и больше внимания, и дарования всевозможных льгот, и большего, чем за своими, настороженного надзора (тут авторы явно ошибаются. — А.С.). Но факт остаётся фактом: со временем они готовы были называть себя "русскими", удерживая при этом и сознание принадлежности к своей народности, своему роду-племени» (40).
Не говорю о том, что вторично войти в эту реку мы не сможем хотя бы по причине отсутствия монархии. Не говорю и о том, что авторам не худо бы хоть один пример привести такого радостно-добровольного обрусения. Но ответьте, ради всего святого, нам-то, русским, зачем нужно такое самозванное прибавление в нашем семействе, да ещё и хранящее на деле (и крепко хранящее, как мы теперь все поняли!) лояльность своей собственной, нерусской, крови и истории?! Что, кроме пятой колонны и троянского коня, мы приобретём в таком случае?!
Жажда восстановления сверхнациональной (безнациональной!) империи застит доктринёрам глаза, но ты, читатель, должен быть трезв и бдителен, и бережно хранить свои уши от лапши, а мозги от пудры смыслократов. Они, впрочем, признают, что в наше время
Настоящая работа носит сугубо дискуссионный характер. Автор ставит своей единственной целью не преподать какие-либо готовые рецепты, а лишь стимулировать общественное обсуждение актуальных проблем. Свободно выражая собственное мнение, автор осуществляет тем самым свое конституционное право. Цель публикации — инициировать общественную дискуссию по важной и непростой проблеме взаимоотношений этносов и рас на территории России, а также о судьбе страны.
В основу данного совместного труда положена книга В. Б. Авдеева «Расология». Она уже прошла, благодаря доносу А. С. Брода из Московского бюро по правам человека, всестороннюю и длительную проверку в Мосгорпрокуратуре. Доктор исторических наук В. Д. Соловей так охарактеризовал книгу Авдеева: «Невозможно объяснить ее успех лишь живостью изложения и легкостью пера не обделенного литературным дарованием автора. Когда речь идет о трудах научных — а книга Владимира Авдеева небезосновательно претендует на этот статус, — то успешным их способно сделать лишь „сцепление“ содержания с общественной потребностью: Впрочем, Авдеев в любом случае вписал бы свое имя в историю отечественной антропологии созданием подлинного компендиума расовой мысли: Авдеев не только написал обширный историографический очерк развития расовой теории, он собрал, систематизировал, классифицировал и обобщил колоссальную информацию о расовых различиях между людьми.
XX век вошел во всемирную историю как одно из наиболее трагических столетий. С конца 1940-х годов и до наших дней главными претендентами на роль «черных магов», преступников века, вызвавших самые страшные катаклизмы, обычно назначаются одни и те же лица: Вильгельм Второй, Ленин, Троцкий, Гитлер, Сталин, Мао Цзэдун, Пол Пот. При этом из внимания выпадает сэр Уинстон Черчилль, несменяемая звезда британской, да и мировой политики.Именно Черчилль был активным действующим лицом и влиятельной силой в роковой Гражданской войне в России.
Три мировые мегацивилизации сосуществуют и ведут непрерывное соперничество уже многие столетия и даже тысячелетия: Китайская, Западноевропейская и Мусульманская. В их мегавойнах, порой кровавых, а порой — бескровных, непрерывно решаются судьбы мира, народов и индивидов, они определяют прошлое и будущее планеты. То одна, то другая из них вырывается вперед, иногда на долгие столетия, но ни одна пока не в силах одержать окончательную победу. Важно задуматься об истинных, глубинных причинах этих прорывов, разгадать секрет лидерства, приводящий к гегемонии сегодня одной, завтра другой цивилизации. Для нас, русских, смысл этих раздумий в том, что мы обречены остро и непрерывно переживать ситуацию выживания.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
Настоящее издание продолжает публикацию избранных работ А. В. Михайлова, начатую издательством «Языки русской культуры» в 1997 году. Первая книга была составлена из работ, опубликованных при жизни автора; тексты прижизненных публикаций перепечатаны в ней без учета и даже без упоминания других источников.Настоящее издание отражает дальнейшее освоение наследия А. В. Михайлова, в том числе неопубликованной его части, которое стало возможным только при заинтересованном участии вдовы ученого Н. А. Михайловой. Более трети текстов публикуется впервые.
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.
Источник: "Памятники средневековой латинской литературы X–XII веков", издательство "Наука", Москва, 1972.
Доклад, прочитанный 6 сентября 1999 года в рамках XX Международного конгресса “Семья” (Москва).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.