Уинстэнли - [114]

Само существование «друзей» было поставлено под угрозу. Они могли разделить участь «людей Пятой монархии». Но движение их оказалось более многочисленным, стойким и монолитным. После Реставрации их главной целью стало выжить, не дать сломить, расточить себя.

Для этого квакеры в 1661 году выпускают декларацию мира. Они заявляют: «Мы решительно отвергаем все внешние войны, и ссоры, и битвы с помощью внешнего оружия, для какой бы цели и под какими бы предлогами они ни велись. И свидетельствуем об этом всему миру… Дух Христа, который ведет нас к истине, никогда не подвигнет нас на то, чтобы сражаться и воевать против любого человека с помощью внешнего оружия, ни ради царства Христова, ни ради царств мира сего».

Это было их первой декларацией миролюбия. Потом они станут многократно повторять свой настойчивый отказ от всяких видов войны, отвергать службу в армии и на флоте, ношение оружия. Они заявят о своей лояльности правительству Карла и любому другому земному правительству.

Казалось бы, они согласились с происшедшей переменой, смиренно подчинились всему. Но и смирение их и подчинение были особого рода. В том же 1661 году Эдвард Бэрроу заявил, что квакеры по велению божьему подчиняются (активно или пассивно) любой власти и во всех случаях, и уточнял: «Это значит, всем справедливым и хорошим приказаниям короля и хорошим законам страны… Но если настоящая власть прикажет нам что-либо, что не согласуется с честностью, справедливостью и чистой совестью по отношению к Богу… мы в таких случаях должны повиноваться только Богу, и отказываться от активного повиновения по соображениям совести, и терпеливо сносить все, что навлечет на нас такое наше неповиновение людям».

Высшим авторитетом для себя они признавали только бога и брали обязательство подчиняться властям лишь тогда, когда их веления соответствуют «духу Христа». В противном случае они готовы были пострадать за свою веру и идеалы.

С Реставрацией для квакеров начинается долгий, изнурительный период борьбы за сохранение себя в тяжелейших условиях гонений. И здесь они проявили стойкость и самоотверженность. Им запретили собираться, дабы во время молений не произносились «мятежные речи», — они стали проводить свои религиозные митинги в полном молчании. Сидели вместе и не произносили ни слова. И бог, верили они, был в эти минуты с ними. Их бросали в тюрьмы — они слали петиции и смиренно просили выпустить страдающих братьев, а их самих, нижеподписавшихся, посадить взамен.

Их подозревали в «заговорах» и «мятежах» они выпускали декларации миролюбия. Бэрроу заверял Карла II, что квакеры будут по-прежнему сопротивляться угнетению и стремиться к реформации, но «не путем внешних войн и борьбы плотским оружием и мечами». В декларации 1661 года объявлялось, что квакеры будут и впредь строго следовать заповеди «не убий». «Мы отвергаем, — добавляли они, — всякие заговоры, восстания и мятежные сборища».

Их лишали работы и разоряли штрафами и поборами — они наладили стройную и разветвленную систему взаимопомощи, так, чтобы ни одна вдова, ни один сирота или калека не остались без средств. Очень скоро после Реставрации квакеры создают денежный фонд, из которого помогают нуждающимся. В 70-х годах уже существует система местных, региональных и общенациональных собраний, на которых выясняются нужды «друзей» по всей Англии, собираются денежные взносы, делаются отчеты о положении квакеров в тюрьмах, о преследованиях и т. п.

Месячные собрания на местах изыскивают способы, как выделить продукты питания, одежду, домашнюю утварь, лекарства для нуждающихся. «Друзья» одалживают беднякам необходимые суммы денег из общественного фонда. Выдаются вспомоществования и на конкретные нужды — на покупку, например, ткацкого станка или мельницы. Создаются и первые кооперативные товарищества, появляются квакерские магазины.

Они пытаются принять посильное участие и в политической жизни. Многие квакеры, спасаясь от преследований, бежали на Американский континент и там становились правителями, судьями, чиновниками. В Англии они не упускали случая выступить за религиозную терпимость и поддерживали либералов-вигов. Некоторые, вроде Уильяма Пенна, даже пытались распространить свое влияние при дворе.

Поражение революции и крушение надежд привело их к сознанию, что только упорный, незаметный для стороннего глаза труд поможет им выжить и приблизить новое, более совершенное царство на земле. Труд, взаимопомощь, терпимость, скромная, мирная жизнь и забота о воспитании детей. Своих детей квакеры учили честности, самодисциплине, умеренности, трудолюбию. И вере в то, что внутренний свет доступен каждому; он в конце концов приведет людей к счастью. Квакеры не утратили конечную цель, а лишь отодвинули ее в неопределенное будущее. В этом была их сила.

И удивительно ли, что Джерард Уинстэнли в тяжкие годы Реставрации стал членом «Общества друзей внутреннего света»? Еще в «Законе свободы» он писал: «Бог и Христос дали нам вечный закон — закон любви. Любить друг друга не только единомышленникам, но любить также и врагов своих, то есть тех, кто мыслит иначе, чем вы; и довольствоваться тем, что имеешь пищу и одежду». То же самое говорили квакеры. И Джерард Уинстэнли стал квакером.