Уилт незнамо где - [8]

— У окна юной леди будет интереснее, — приятно улыбнувшись, сказал он. — А мне будет куда вытянуть ноги.

Ева ответила, что это очень замечательно с его стороны. (Она уже начинала перестраиваться на американский лад, а «замечательно» и «мило» в сущности — одно и то же). Она начинала понимать и другое: есть американцы и американцы. Одни не поднимают шума, если ребенок на них что-то пролил, и вежливо называют девочек «юными леди», а другим ничего не стоит сказать «фак» и обозвать гиппопотамшей женщину, которая всего лишь чуточку наступила им на пальчик. Дальше полет проходил спокойно, можно сказать, в гармонии: девочки смотрели достаточно увлекательное кино, а Ева обдумывала, в какие слова облечь свою благодарность дяде Уолли и тете Джоан за их любезное приглашение и билеты, ведь иначе поездка не состоялась бы: школа обходится так дорого, а еще одежда и так далее и тому подобное. Ева не заметила, как задремала, и проснулась, лишь когда стюардесса подвезла к ним тележку и опять стала раздавать еду. На этот раз Ева внимательно следила, чтобы никто ничего никому не пролил на брюки.

Потом они разговорились с приятным соседом. Тот спросил, впервые ли она едет в США и куда именно, проявил искренний интерес к ней и девочкам, даже записал имена и сказал: будете во Флориде, милости прошу, вот мой адрес. Еве он очень понравился; такой обаятельный. Она ему все-все рассказала: и про Уолли Иммельмана — что он владеет «Иммельман Энтерпрайзис» в Уилме, штат Теннесси, и про то, как тетя Джоан вышла за него на авиабазе в Лейкенхите, где он служил летчиком, и про дом у озера в Туманных горах. Мужчина, в свою очередь, представился — Сол Кампито — и сказал, что работает в финансовой корпорации с представительством в Майами и, конечно, как все нормальные люди, слышал про «Иммельман Энтерпрайзис»: такая известная фирма. Часом позже милый собеседник устроил себе еще один, как он выразился, «гигиенический перерыв» — этот новый для Евы термин означал посещение туалета. На сей раз он пробыл там недолго, а вернувшись, открыл багажную полку, спрятал книгу и сказал, что хочет достать глазную повязку: ему ведь предстоит перелет в Майами, а он в дороге уже очень давно, от самого Мюнхена, где у него кой-какой бизнес. Остаток полета прошел вовсе без происшествий, только Пенелопа непрерывно спрашивала, скоро ли Атланта, а то скучно, а Сэмми не пускает к окну посмотреть на облака. Сзади двое мужчин в серых костюмах пристально следили за пассажиром, благодаря которому Саманте досталось кресло у иллюминатора. Один из них вышел в туалет и провел там пять минут. Через полчаса его примеру последовал второй. Он пробыл в кабинке еще дольше, вышел и, уже садясь на место, пожал плечами. Наконец, когда Ева почувствовала настоящую усталость, аэробус медленно пошел на снижение; поля и домики стали подниматься навстречу. Самолет, выпустив шасси и закрылки, приземлился с легким ударом о землю и едва ощутимой вибрацией тормозящих двигателей.

— Земля Свободы, — с улыбкой объявил новый знакомый, когда аэробус подъехал к терминалу и можно было снять с полок ручную кладь; он встал, чтобы помочь Еве и девочкам достать вещи. Потом — такой любезный! — загородил собой проход и пропустил вперед их и еще несколько человек, и лишь тогда стал выходить сам. У движущегося конвейера с багажом Ева любезного мужчину не встретила — тот сидел в туалете и записывал адрес и имена, которые назвала Ева, и только потом вышел. Через двадцать минут Ева и четверняшки прошли паспортный контроль и таможню, где сумкой Эммелины заинтересовалась немецкая овчарка. Двое мужчин в течение двух минут внимательно изучали английское семейство, но это длилось совсем не долго, и скоро они вышли и увидели дядю Уолли с тетей Джоан, и начались объятия и поцелуи, и все было чудесно.

Далеко не так чудесно в маленькой комнатке при таможенном отделении ощущал себя человек по имени Сол Кампито. Все вещи из его чемодана были разбросаны по полу, а сам он, голый, с раздвинутыми ногами, стоял в примыкающем отсеке перед человеком в резиновых перчатках, который говорил: шире, шире.

— Только время терять, — сказал один из людей в маленькой комнатке. — Лучше дать касторки, и гондон вылетит как из пушки, верно, Джо? Говори, придурок, проглотил наркоту?

— Блин, — устало отозвался Кампито. — Говорю же: с наркотой дел не имею. Не того взяли.

Четверо мужчин, сидя в соседнем помещении, смотрели на него через затемненное стекло.

— Стало быть, мы чистенькие. Забрали зелье у дружка из Мюнхена, а теперь чистенькие. Тогда, значит, это жирная англичанка с девчонками. Что про нее скажете?

— Тупая. Как пробка.

— Нервничала?

— Ни капли. Так, легкое возбуждение. Но не нервничала.

Второй человек кивнул.

— Значит, Уилма, штат Теннесси.

— Раз мы знаем, куда она направляется, будем держать под наблюдением. Самым что ни на есть пристальным. Ясно?

— Так точно, сэр.

— Главное, чтобы они не догадались. Зелье, которое этот гад вывез из Польши, просто убийственное. Хорошо, что удалось выяснить из его записной книжки, куда держит путь наша мадам со своей четверней. Немедленно езжайте туда же. И учтите, расследование первостепенной важности. Раскопайте мне все-все-все про этого Иммельмана.