Уходящая звезда. Алмаз Холлистока - [40]

— Я хочу услышать ваш совет, как мне научиться держать себя в руках, и как взглянуть, может быть, по-другому на себя? — ответила она на его вопрос.

Холлисток встал, закурил, по своему обыкновению, длинную сигару, вид которой всегда немного раскрепощал клиента, и пройдясь с самым задумчивым видом из угла в угол, снова сел за стол. Вести долгие разговоры он не намеревался, решение было принято, и Генрих решил как можно скорее перейти к делу:

— Фрау Айманн, вы сейчас ведь видели мою жену? — вдруг неожиданно сказал он.

— Да, — она недоуменно подняла глаза.

— Она красивая?

— Божественная! — Айманн улыбнулась. — Почему вы спрашиваете.

— А сейчас поймете. Вот сколько ей лет, как вы думаете?

— Ну, лет двадцать пять примерно.

— Тридцать пять.

— Не может быть! — Айманн оглянулась, словно Анна до сих пор не ушла.

— Вы уж поверьте! — усмехнулся Холлисток.

— Вы хотите сказать, что ей известен секрет молодости?! — Женщина даже засмеялась.

— Нет! — Генрих покачал головой.

— Тогда что же? Я не понимаю, к чему вы клоните, доктор?

Холлисток вновь улыбнулся:

— Этот секрет известен мне!

Некоторое время Айманн сидела молча, пытаясь переварить информацию.

— Вы хотите сказать, что все дело в позитивном отношении к миру? В улыбке, не исчезающей с лица? — она говорила несколько резко. — Что к окружающим нужно отноститься так, как я хотела бы, чтобы они относились ко мне? Полюбить мир и одновременно полюбить себя? Так я все это сто раз слышала, доктор…весь этот бред!

— Во первых, — Холлисток стал очень серьезен, — я вам этого не говорил. Во вторых, действительно стоящий человек должен все делать так, чтобы окружающий мир видел его таким, как он хочет, а не как хотят они! А в третьих…. ваша проблема настолько банальна, настолько вечна и настолько неразрешима, что никакого другого ответа, кроме тех, что вы мне сейчас тут перечислили, у человечества нет, фрай Айманн!

— Ну так у вас же есть секрет! — она усмехнулась. — Не поделитесь?

— Поделюсь, — Генрих положил недокуренную сигару в пепельницу, — и даже денег не возьму!

— Спасибо! — засмеялась Айманн. — Если стоящий секрет, то я готова и заплатить!

Эти слова прозвучали! Добровольное согласие клиента, эмоции, связанные с ним — они и были сигналом к действию, и сейчас Холлисток, устремив взгляд на свою визави, за пару минут просчитал все ходы, одновременно отключая у нее страх и сомнения.

— Есть способ, — начал он, — мгновенно вернуть вам молодость. Я не шучу, фрау Айманн. На сколько лет вы хотите выглядеть?

— Конечно же на 18! — вдруг захохотала она. Анке, уже находившаяся по действием чар Холлистока, решила пойти до конца и принять правила его игры, причем как и каждому загипнотизированному, ей казалось, что все действия она предпринимает сама.

— Можно и 18, - Холлисток тоже засмеялся. — Вот только зачем вам это, фрау Айманн? Вас никто не узнает, вы потеряете свою прекрасную работу, а муж и дети…у вас есть дети?

— Да, двое.

— Так и они не смогут вас признать, а признав, не смогут с этим ужиться. Хотя вот муж может быть и сможет!

Генрих засмеялся, и Анке, оценившая шутку, тоже вторила ему.

— Давайте лет сорок вам будет… это нормально, фрау Айманн.

— Давайте! Вы это серьезно?

— Не верите мне?

— Конечно нет!

— Оп! — громко сказал Холлисток, проведя ладонью перед собой, и внезапно, следившая за этим движением Анке, словно окаменела.

Глава двадцать третья

Холлисток спокойно встал, снова раскурил потухшую сигару и подошел к комнате Масси.

— Иди, — громко сказал он, легонько стукнув его по плечу, заставляя проснуться, — обед стынет!

— Што? — Масси ничего не понял.

— В гостиной сидит женщина. Иди туда и выпей у нее литр крови.

— Это ваша посетительница? — Масси уже окончательно проснулся. — Так я же не дойду!

— Дойдешь, ты должен сделать это сам! — Холлисток был неумолим.

— Ладно, как скажите! — Масси попытался привстать на кровати, но сделав неловкое движение, рухнул на пол.

— Ползи, тут не до сантиментов! — Холлисток отошел немного в сторону, но помогать не стал. В законе вампиров было сказано, что любая помощь требует вознаграждения, и он не хотел забирать у Масси часть сил, которых у того и так было немного, и доля которых неминуемо перешла бы к нему, к Холлистоку.

Поэтому он только приоткрыл пошире дверь, придерживая ее пока Масси, извиваясь всем телом, с трудом переползал через дверной проем. Тем не менее, ему было уже немного лучше, и помогая себе второй рукой, до этого безвольно висевшей вдоль тела, он через несколько минут оказался на месте. Анке Айманн сидела в кресле словно восковая фигура, и когда Масси, с трудом сжав челюсти, впился в ее запястье, она не издала ни звука, продолжая сохранять совершенно безучастное выражение лица.

Холлисток стоял рядом, внимательно наблюдая за изменениями, происходящими со своим помощником, чтобы не упустить момент и вовремя отнять руку Анке, если тот слишком увлечется. Он вовсе не хотел причинить этой женщине вред, а наоборот, решил исполнить ее желание, вернув ей немного молодости и здоровья. Он не собирался превращать ее в вампира, что было возможно только после укуса в шею, и сейчас ее кровь, смешиваясь со слюной Масси, наоборот, быстро начала омолаживать собственный организм. Сердце женщины билось все сильнее, и лишенное нужного давления, возникшего по мере убывания крови из ее вен, оно направило ее на основные органы, заставляя холодеть окончания рук и ног. Холлисток с интересом смотрел на Масси и Анке, подмечая происходящие с ними метаморфозы. Столько раз он наблюдал подобное, но всякий раз это зрелище немного волновало его. Он видел, как у женщины натянулась кожа, разглаживались морщины и немного корректировалась фигура. Видел, как Масси, до этого почти лежавший на полу, вскоре встал на колени и уверенно начал помогать себе обеими руками, удобнее придерживая руку Айманн.