Уход на второй круг - [46]

Парамонов сделал вид, что озадачился. Взгляд стал пасмурным, вопросительным, брови нахмурились. Но чертята где-то в самой глубине ясно говорили — дурачится.

— Прости, а к чему должен вести аквапарк? — осторожно спросил он. — Ну, кроме, в худшем случае, насморка, но мы, пока не высохнем, на улицу не сунемся. А если ты «не об этом», — он дернул уголком рта, — то не вижу ничего плохого в том, чтобы сегодня вместе провести время.

— Иногда у меня возникают серьезные сомнения в том, что ты — большой мальчик, — устало сказала Ксения.

— Так я жду тебя в машине? Или здесь?

— Может, не стоит?

— Потом я накормлю тебя пиццей. Метровой. С двойным сыром.

— Глеб!

— Я — Глеб, — широко улыбнулся он.

— Хорошо, — сдалась она и, развернувшись, ушла в комнату — искать купальник. Потому что не имела ни малейшего представления, где он. И есть ли он в этой квартире вообще. Последний раз она надевала его три года назад. Это был один из немногих совпавших отпусков с Иваном, который они провели в Турции. Тогда обоим хотелось лениться и ничего не делать. С небольшими исключениями в пункте «ничего».

Парамонов же ожидал ее в прихожей. Пригласить не пригласили, но и не погнали на улицу. Потому он нахально уселся на табурет возле тумбочки с телефоном, негодуя и посмеиваясь одновременно. «Ни к чему не приведет!» — передразнивал он ее и в который раз обещал себе устроить ей показательную казнь. Во всяком случае, ее амбициям и высокомерию — точно. И вместе с тем где-то в глубине души сознавал: не просто так помчался сюда, едва увидав, что ее машина вплыла во двор. Соскучился, черт подери.

Без нее все было как-то не так… Будто бы без вектора, слонялся, работал, торчал дома, курил, катался ночами. Без вектора.

— Ксёныч, а ты какую пиццу любишь? — крикнул он в сторону комнаты, в которой она исчезла.

— Меня зовут Ксения, — сказала она, появляясь в прихожей. В джинсах, свитере и с рюкзаком на плече. — А купальника нет.

— Это хуже. Где его можно быстро купить?

— В магазине, наверное.

— Значит так, я в этих ваших бабских магазинах не разбираюсь, — рассмеялся Глеб. — Ты везешь меня в магазин — чур я за рулем. А потом мы едем дальше. Идет?

Он слукавил. Покупать белье и купальники Вера пару раз вытаскивала его с собой. Было в этом что-то многообещающее, вызывающее предвкушение. Сейчас — боялся двусмысленности. Но что однозначного было в их отношениях с того вечера, когда они трахались в этой самой прихожей, кажется, позабыв даже собственные имена.

— У меня есть выбор? — беззлобно спросила Ксения, вручив ему рюкзак. И села рядом — шнуровать высокие берцы, которые перед этим достала из тумбочки.

— Выбор есть у всех. Ты, когда дверь открывала, уже знала, что поведешься.

— Ух ты! — она подняла голову. — Ты тоже умеешь кусаться.

— Сейчас — исключительно любя.

Ксения промолчала. Быстро оделась и также быстро вышла из квартиры, наблюдая подхватившегося Глеба. А выскочив на крыльцо — хмыкнула.

Под подъездом стоял спорткар, довольно серебрясь посреди сугробов, методично набрасываемых дворниками каждое утро.

— Снова стрельнул у друга? — поинтересовалась Басаргина.

— Он у меня безотказный, — пожал плечами Глеб. — Широта души в наше время — качество редкое.

Он спустился вниз и открыл перед ней дверцу.

— Может, пусть подарит? — спросила она, подходя ближе.

— Думаешь?

— Вы с ней вместе хорошо смотритесь, — Ксения устроилась в машине.

Глеб сел рядом. Провел ладонью по рулю и мягко улыбнулся:

— Это я знаю. Куда едем?

— В ближайший торговый центр.

— Ну да, мог бы и не спрашивать! — фыркнул Парамонов.

Автомобиль тронулся с места и медленно двинулся к выезду со двора. Расчищено было так себе — навалило еще больше. А когда выбрались на проезжую часть, Глеб не без облегчения выдохнул.

Теперь он вел быстро и уверенно. Эта уверенность была во всем, что он делал, когда бывал расслаблен. Снова зазвучал джаз. И, судя по поездке в ресторан, могло показаться, что Парамонов слушает только джаз. А возможно, и живет вот так — в джазовом ритме. И когда за окном холодно, — в салоне спорткара тепло. Без музыки тут точно не обошлось.

Далеко забираться в поисках купальника он не стал. У станции метро возвышалось здание вполне очевидного назначения.

— Я быстро, — Ксения достала из рюкзака кошелек и выскочила из машины.

Уверенно пролавировала по обледеневшим колдобинам, и ее поглотил громоздкий и нелепый монстр современной архитектуры. Но вернулась действительно быстро — Глеб успел выкурить лишь одну сигарету. Настроившись на долгое ожидание, такого подарка судьбы он предвидеть не мог. Все еще помнил мать, которая на походы по магазинам тратила столько времени, что подумать страшно — отец сопровождать ее жуть как не любил. Потом у него самого появилась Вера — едва ли сильно отличавшаяся в этом плане, но он принимал правила ее игры. Едва подумал, поморщился. От воспоминаний внутри ничего не дергалось, отболело давно. Но нет-нет, да и вспомнится ненароком, будто только и ждет, где выглянуть.

Он бросил быстрый взгляд на Басаргину. У нее, похоже, в характере сказывалась профессия. Или характер в профессии.

«Ни к чему не приведет». Ну, это еще посмотрим.