Удочеряя Америку - [87]

Звонок. Сначала Мариам подумала, это звонок в дверь, потом – что это таймер печи. Вот как крепко она уснула. Даже сделала движение, словно собиралась открыть духовку, и только в этот момент сообразила, что к чему. Открыла глаза и приподнялась на локте, чтобы посмотреть на часы. 1.35.

Праздник Прибытия.

Это ее телефон названивал. Она дотянулась до трубки.

– Алло? – сказала она, пытаясь говорить по возможности бодро.

– Мама?

– О, Сами, я так… Праздник уже начался? Я так виновата! Я, кажется, уснула.

– Ну что ж, – сказал он сухо. – Теперь берег чист, может, тебе это стоит знать.

– То есть?

– Дональдсоны уехали. Ты можешь приехать к нам, если хочешь.

– Они уехали? – переспросила она и снова поглядела на часы. – Так быстро? Что произошло?

– Понятия не имею, – сказал Сами, и теперь она расслышала – или вообразила – в его тоне обиду. – Они сидели вместе со всеми в гостиной, – продолжал он, – Зи с чем-то напоследок возилась в столовой, я пошел в кухню за льдом. И вдруг Зи входит в кухню и говорит: «Куда это Дональдсоны? Они уехали, – говорит она. – Я вышла звать всех к столу, и там только мои родственники, а их нет. Я спросила, где они, и все сказали: “О! А разве они были не там с тобой?” Но их нигде нет, – сказала она мне. – Они уехали!»

– Так что же… Может быть, кто-то что-то не то сказал, они обиделись?

– Никто ничего такого не припоминает. Да и как такое могло быть? – спросил Сами.

У Мариам невольно задергались уголки губ.

– Может, они расстроились, когда увидели, что их ждут суши, – сказала она.

– Не смешно, мама, – ответил Сами. – Как ты думаешь, может, людей было многовато? На этот раз ужас сколько Хакими собралось, что правда, то правда.

Только теперь Мариам услышала на заднем плане фарси.

Она сказала:

– Ну уж не думаю, чтобы Дональдсонов такие пустяки могли смутить. Лишь бы не с Битси что – вдруг она плохо себя почувствовала…

– Зиба вне себя, сама понимаешь, – продолжал Сами. – Она тут же им позвонила, никто не отвечает. Может быть, не хотят отвечать, вот что ее пугает. Но если что-то с Битси, если они поехали в больницу… Но все равно, мама, ты-то приезжай. Тут только мы и Хакими. Зиба очень расстроилась, когда поняла, что ты решила остаться дома.

– Ох, Сами, я вовсе ничего не решала. Я уже выхожу. Через несколько минут буду у вас.

Она положила трубку, но звуки празднества словно льнули к ней – звон бокалов, громкие голоса мужчин, прекрасные округлые гласные фарси.

Она поднялась, сняла блузу и слаксы, взяла со стула черное льняное платье и натянула его через голову. Застегивая боковую молнию, она одновременно всовывала ноги в обувь. Пошла к тумбочке за щеткой, расчесать волосы, и, проходя мимо открытого окна, случайно увидела на подъездной дорожке Брэда Дональдсона.

Он держал на руках Шу-Мэй и одет был, как обычно летом, в растянутую футболку и огромные мятые бермуды, коленки трогательно круглые, словно у младенца. Он стоял лицом к дому, но с места не двигался, просто стоял. Проследив за направлением его взгляда, Мариам поняла, что он смотрит на человека, стоящего у входной двери.

– Не звони пока, – отчетливо донеслась его команда. – Подожди, пока все соберутся.

Голос прозвучал так близко, что Мариам инстинктивно отступила от окна, хотя была уверена, что ее снаружи не видно.

Подъехала машина Дэйва, остановилась позади машины Дональдсонов прямо перед ее домом. За ней пристроились еще две: первая – Эйба, красная «вольво», а вторая – серый седан, настолько заурядный, что лишь при виде вылезающей с пассажирского сиденья Лоры Мариам убедилась, что это автомобиль Мака.

– Она в доме? – поинтересовалась Лора, и Битси негромко ответила:

– Жду, пока все соберутся.

Так Мариам поняла, что на крыльце стоит Битси.

Из припарковавшихся последними автомобилей посыпались взрослые и подростки. У Мариам перед глазами сливались выгоревшие на солнце волосы, пестрые летние платья, сверкание браслетов от часов. Джанин велела девочкам – трудно сказать, кому именно, – избавиться от жвачки. Шу-Мэй требовала, чтобы Брэд поставил ее на землю, но он не слушал. Он повернулся и следил за машиной Дэйва. Постепенно все они повернулись в ту же сторону, один за другим, подходили к Брэду и оборачивались.

– Дэйв! – позвал Брэд.

И Мак окликнул:

– Папа, ты идешь?

Дверь его машины медленно отворилась, он выбрался, словно по частям. Захлопнул дверь – слабо, щелчок недостаточно громкий. Наклонился и стряхнул что-то с брючины. Выпрямился, оглядел всех.

– Так, я звоню, – предупредила Битси, и Мариам услышала звонок.

Но она стояла и не двигалась с места.

Снова звонок. Потом застучала медная ручка.

– Мариам! – позвала Битси.

Дэйв уже шагал по дорожке, стоявшие перед домом расступились, пропуская его. Из окна он показался ей старее – на макушке волосы поредели.

– Позови ее по имени, папа, – сказала Битси.

Он остановился, распрямил плечи.

– Мариам! – позвал он.

Мариам не отвечала.

Внизу снова загромыхала ручка. На миг показалось, что Битси ухитрилась как-то прорваться внутрь.

– Это мы! – кричала она. – Мы все вместе! Мариам, вы дома? Откройте, прошу вас! Мы приехали за вами. Поедем вместе на праздник. Не хотим праздновать без вас. Вы нам нужны! Впустите нас, Мариам!