Удивительный хамелеон (Рассказы) - [22]
Но она кричит. Она кричит и ревет на ветер, прямо через море.
Ее маленькое дыхание против большого дыхания ветра.
Она кричит до тех пор, пока не начинают болеть горло и легкие.
Потом Мария прячет одеяло в расселине и тщательно закладывает его камнями.
Ее лицо онемело от слез и холода, но внутри у нее все пылает.
Когда Мария входит в дом, Джон сидит на корточках на полу и читает, прижавшись спиной к холодной изразцовой печи. Вид у него жалостливый.
— Привет, Джон, — говорит она.
— Привет, — отвечает Джон, не поднимая глаз.
— Ты позавтракал?
— Нет.
— Папа встал?
— Нет.
— Что же ты не разбудил его, чтобы вы вместе позавтракали? И развели огонь?
— У нас нет дров.
— В сарае есть.
Джон смотрит на нее.
— Я не хотел будить папу, — говорит он с мучительно недетской мудростью. — Мне кажется, ему надо поспать.
Он встает. Неожиданно она увидела, что его плечи похудели. Он ссутулился. И что случилось с его ртом? Раньше у него были красные губы, маленький мальчишеский рот. Сейчас рот похож на стариковский, тонкий и серый.
«Обними его», — думает Мария. Но он этого не хочет.
— Ты замерз? — спрашивает она.
— Да.
— Здесь холодно. Пойдем со мной, принесем дрова и разведем огонь.
Он делает несколько шагов по направлению к ней, и она смотрит ему в глаза.
Из его глаз вдруг исчезли тусклость, потерянность. Может быть, в ее голосе было что-то такое.
«Иди, — зовет Мария. — Иди, иди, обратно ко мне».
Через эту черную воду.
Перевод А. Поливановой
Красавица и чудовище
Лейла подумала: «Когда мы выйдем на улицу, что-то случится, и все из-за нас. Мы поднимем вихрь».
Они собирались на праздник: Лейла, Пу, Тессан и Мадде. Они накрасились и вырядились во все лучшее, потому что Мадде — а вначале пригласили только ее — убедила позвавшего, что всем уже исполнилось пятнадцать.
Остальных приглашенных Лейла не знала. Да и Мадде не знала их, кроме кого-то из устроителей вечеринки. Но она была без памяти влюблена в одного из гостей, некоего Тото, которого видела ровно три раза в жизни и никогда с ним не разговаривала. А поскольку она не решалась идти на праздник одна, то попросила разрешения привести с собой Лейлу, Пу и Тессан.
«А они симпатичные?» — спросил он, и им пришлось быть симпатичными, хотя Пу носила на зубах пластинку, Тессан была кривоногая, а Лейла, по словам ее сводного брата, выглядела, как грудной ребенок.
Но сейчас все было по-другому. Мадде и Тессан основательно накрасили ее, и она, завороженная и потерявшая дар речи, все еще находилась внутри того незнакомого изображения, которое увидела в зеркале, идол-совратитель, манящий и опасный.
Сначала собственное отражение в зеркале только очаровало ее, через каждую клеточку словно прошел теплый поток. Внутри заиграло приятное чувство, подобное тому, что голодный человек испытывает в ожидании праздничного стола.
Но почти сразу теплый прилив сменился предчувствием грозной вести из неведомого, едва различимого мира. Существо в зеркале, казалось, могло вызывать катастрофы — как будто в самом макияже, в этом новом лице скопились древнейшие наслоения могущества, греха и кары. Лейла не узнавала своего лица. Оно не только возбуждало ее, но и рождало неприязнь. Она чувствовала себя запыхавшейся, загнанной. Ей представилась кобылица буланая Пелла, которую только учитель по верховой езде осмеливался кормить с рук. До чего детской была эта ассоциация с конюшней!
«Неужели так и должно быть? — подумала она. — Чувствуют ли другие то же самое?»
Но ее подруги, как обычно, хохотали и шутили, вполне узнаваемые, несмотря на накрашенные лица.
Когда они вышли на улицу, никакой катастрофы не произошло. Машины не столкнулись, никто не врезался в фонарный столб.
Спускаясь к турникетам на станции «Хурнстюль», они увидели двух старых вислоусых торчков в ковбойских сапогах. При виде девочек те, плутовато улыбнувшись, завращали глазами и в один голос закричали: «Ни фига себе, сколько здесь маленьких сучек!»
Девочкам надо было ехать на автобусе от Лильехольмена до Вэстберги. У Мадде в записной книжке были адрес и телефон.
На платформе станции «Лильехольмен» они столкнулись с тремя одноклассницами Мадде — Нинни, Элиф и Эмель.
Турчанки Элиф и Эмель — однояйцевые близнецы. У обеих густые, черные гривы, и, по крайней мере, по рассказам Мадде, от девочек исходил дух отваги и таинственности.
Нинни — маленькая, белокурая и подвижная, с широко раскрытыми зелеными глазами.
Все трое направлялись к Нинни домой играть с ее братом в скучные игровые приставки, поскольку остальные их планы провалились.
— Да ладно, пошли лучше с нами, — ляпнула Лейла, скорее потому, что была очарована Элиф и Эмель, которых до этого видела только на фото.
Посмотрев на физиономию Мадде, она поняла, что совершила большую ошибку, но какую именно, не знала. А Нинни, Элиф и Эмель просияли.
— Ладно, я позвоню, — проворчала Мадде. — Но особенно не надейтесь.
Рядом как раз стоял телефон-автомат, так что деваться ей было некуда. К тому же он работал. Мадде набрала номер.
«Еще девчонки? — Голос в трубке был такой громкий и воодушевленный, что слышали все. — Отлично!»
Мадде со строгим выражением лица повернулась к новоиспеченным гостям.
Герой книги «Созерцая собак» — Рагнар, бывший школьный учитель. Он мизантроп, предпочитающий собак миру людей. По сути, весь роман — это письмо, которое он пишет своему психиатру. Рагнар — образованный человек, с тонким литературным и музыкальным вкусом, но все его попытки наладить отношения с людьми заканчиваются неудачей, порождающей еще большую озлобленность и ощущение, что собаки куда ближе ему, чем люди.На русском языке издается впервые.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор, сам много лет прослуживший в пограничных войсках, пишет о своих друзьях — пограничниках и таможенниках, бдительно несущих нелегкую службу на рубежах нашей Родины. Среди героев очерков немало жителей пограничных селений, всегда готовых помочь защитникам границ в разгадывании хитроумных уловок нарушителей, в их обнаружении и задержании. Для массового читателя.
«Цукерман освобожденный» — вторая часть знаменитой трилогии Филипа Рота о писателе Натане Цукермане, альтер эго самого Рота. Здесь Цукерману уже за тридцать, он — автор нашумевшего бестселлера, который вскружил голову публике конца 1960-х и сделал Цукермана литературной «звездой». На улицах Манхэттена поклонники не только досаждают ему непрошеными советами и доморощенной критикой, но и донимают угрозами. Это пугает, особенно после недавних убийств Кеннеди и Мартина Лютера Кинга. Слава разрушает жизнь знаменитости.
Когда Манфред Лундберг вошел в аудиторию, ему оставалось жить не более двадцати минут. А много ли успеешь сделать, если всего двадцать минут отделяют тебя от вечности? Впрочем, это зависит от целого ряда обстоятельств. Немалую роль здесь могут сыграть темперамент и целеустремленность. Но самое главное — это знать, что тебя ожидает. Манфред Лундберг ничего не знал о том, что его ожидает. Мы тоже не знали. Поэтому эти последние двадцать минут жизни Манфреда Лундберга оказались весьма обычными и, я бы даже сказал, заурядными.
Эта повесть о дружбе и счастье, о юношеских мечтах и грезах, о верности и готовности прийти на помощь, если товарищ в беде. Автор ее — писатель Я. А. Ершов — уже знаком юным читателям по ранее вышедшим в издательстве «Московский рабочий» повестям «Ее называли Ласточкой» и «Найден на поле боя». Новая повесть посвящена московским подросткам, их становлению, выбору верных путей в жизни. Действие ее происходит в наши дни. Герои повести — учащиеся восьмых-девятых классов, учителя, рабочие московских предприятий.
Июнь 1957 года. В одном из штатов американского Юга молодой чернокожий фермер Такер Калибан неожиданно для всех убивает свою лошадь, посыпает солью свои поля, сжигает дом и с женой и детьми устремляется на север страны. Его поступок становится причиной массового исхода всего чернокожего населения штата. Внезапно из-за одного человека рушится целый миропорядок.«Другой барабанщик», впервые изданный в 1962 году, спустя несколько десятилетий после публикации возвышается, как уникальный триумф сатиры и духа борьбы.
Макар Мазай прошел удивительный путь — от полуграмотного батрачонка до знаменитого на весь мир сталевара, героя, которым гордилась страна. Осенью 1941 года гитлеровцы оккупировали Мариуполь. Захватив сталевара в плен, фашисты обещали ему все: славу, власть, деньги. Он предпочел смерть измене Родине. О жизни и гибели коммуниста Мазая рассказывает эта повесть.