Удивительная история Мэри Стенз - [9]

– Нет ни малейшей опасности, – успокоила его миссис Белл. – Роль доктора Раффа в нашем деле будет строгой тайной. Никакие сведения, кроме наших объявлений, не увидят света. Что же касается девушки, которую мы выберем, то она даже не будет знать, кто он. Известным станет лишь то, что мы сами сочтем нужным огласить, то есть – результат.

– Хорошо бы, если бы так, – проворчал Фаберже. – Надеюсь, результат будет стоить тех денег, которые мы вбухаем в эту затею.

Миссис Белл легонько провела пальцем по его руке.

– Эмиль, – нежно сказала она, – вы слишком тревожитесь. Позвольте мне принять на себя всю ответственность за этот план. Я сумею довести его к удачному исходу.

– Хорошо, – неохотно согласился он. – Только с одним условием.

– А именно?

– Сегодня мы ужинаем вместе, Аманда.

Какое-то мгновение она смотрела на Него, чуть приподняв одну бровь. Фаберже беспокойно повернулся на стуле всем своим массивным телом.

– Я согласна, – церемонно ответила она. – Согласна, Эмиль, с большим удовольствием.

Он одобрительно кивнул и молча уставился на нее, словно громадная лягушка, которая вот-вот выбросит свой длинный язык и проглотит ее как мошку. Его короткие толстые пальцы нетерпеливо забарабанили по папке, отбивая какой-то замысловатый ритм. И вот, наконец, секретарша почтительно ввела в кабинет доктора Раффа.

Джеймс Рафф относился к тем людям, к которым невольно проникаешься уважением. Невысокого роста, довольно хрупкого сложения, он, несмотря на это, каким-то непонятным образом производил впечатление очень сильного человека, а твердый и проницательный взгляд его суровых темных глаз словно бы свидетельствовал о том, что они принадлежат настоящему мужчине. Все движения его были неторопливыми и экономными, как будто их заранее рассчитал и определил какой-то опытный специалист в области кинематики. Строгий темно-серый костюм, видимо, недорогой, но достаточно элегантный, хорошо сидел на нем. Во взгляде доктора проглядывала мрачная ирония: казалось, он был недоволен не только своей судьбой, но и жизнью вообще.

После того, как миссис Белл представила его шефу, доктор Рафф спокойно извинился за опоздание, но каких-либо объяснений не счел нужным дать.

Фаберже великодушно махнул рукой:

– Все в порядке. Садитесь.

Рафф проигнорировал предложение, подошел к окну и взглянул на Гайд-парк.

– К сожалению, времени у меня в обрез, – произнес он своим ровным и сухим голосом. – Не могли бы мы сразу же перейти к делу?

Фаберже сердито взглянул на Аманду Белл. Она пожала плечами и выдавила улыбку.

– Вам известно, что вы должны сделать, доктор? – спросил Фаберже.

Рафф повернулся к письменному столу и остановился, глядя вниз на собеседника с едва заметным выражением скуки на лице.

– Да, – кратко ответил он.

Миссис Белл придвинулась ближе и показала на разложенные стопочками письма и фотографии.

– Мы получили свыше двух тысяч предложений и отобрали из них больше ста. Надеемся, с вашей помощью мы выберем что-то около двадцати девушек, с которыми я побеседую сама, и, наконец, оставим пятерых – этих вы сможете осмотреть лично.

Рафф внимательно посмотрел на нее своими странными невозмутимыми глазами.

– Можно подумать, будто вы нанимаете машинистку-стенографистку, а не пациентку для глубокой эндокринной терапии, – заметил он тем же равнодушным тоном. Потом, не обращая внимания на Фаберже, потянулся через стол и взял пачку писем и фотографий. Он быстро перебрал их, как будто просматривал картотеку, и, отобрав две фотографии, передал их миссис Белл; затем взял со стола еще одну пачку, и все повторилось. Так он просмотрел все фотографии. Когда он закончил, миссис Белл держала в руках восемнадцать фотографий. Рафф забрал их у нее и еще раз просмотрел. Четыре отбросил, остальные вернул ей.

– Четырнадцать, – сказал он. – Я осмотрю их всех.

– Когда? – спросила миссис Белл.

– В пятницу, с половины десятого до часу.

– Получается по пятнадцать минут на каждую.

Рафф ничего не ответил, лишь насмешливо взглянул на нее.

– Я приготовлю комнату и все необходимое. Осмотр проведем в нашей лаборатории в Стенморе. Почему – вы понимаете.

Рафф коротко кивнул.

– А сейчас, с вашего разрешения… – Он пошел к двери. – Меня ждет работа. До свидания.

И в следующее мгновение двери захлопнулись за ним.

Пока звуки шагов Раффа не затерялись в конце коридора, Фаберже буквально испепелял взглядом миссис Белл, однако, не давая врли гневу.

– Мне не нравится этот тип! – наконец взорвался он. – Слишком заносчивый и гордый, черт бы его побрал! Кем он себя возомнил?

– Похоже, он знает свое дело, – защищалась миссис Белл.

– Он даже писем не читал!

Какое-то время она молчала, взвешивая этот аргумент.

– Я думаю, на этой стадии его интересовали только фотографии. Возможно, он выбирал определенные черты лица или ту или иную форму костей черепа. Не забывайте, Эмиль, что он далеко не первый год работает в этой области. Клиентура клиники Мортимера состоит в основном из богатых женщин средних лет, стремящихся сохранить или возвратить свою красоту.

Фаберже упрямо сопел.

– Сколько мы ему платим? – требовательно спросил он.

– Пять тысяч задатка плюс гонорар из расчета сто фунтов в день, пока продолжается курс лечения. В итоге получится тысяч десять, возможно, немного больше.