Удиви меня - [59]

Смотрю на Роберта и понимаю, что никогда не сомневалась в финансовой состоятельности Уиллоуби-хаус. Миссис Кендрик всегда говорила нам, что дела идут хорошо. Мы видели лишь сводки за год, которые нам показывала сама миссис Кендрик, и выглядело все довольно неплохо. Я и подумать не могла, что миссис Кендрик вкладывает свои собственные деньги.

А теперь все внезапно кристально чисто. И причина хмурых взглядов Роберта. И встревоженная, почти оправдывающаяся перед племянником миссис Кендрик.

– То есть вы собираетесь нас закрыть и построить элитный многоквартирный дом в уютном особнячке? – выпаливаю я прежде, чем смогла себя остановить.

Роберт смотрит на меня долгим, тяжелым взглядом:

– Вы бы этого ожидали? – наконец спрашивает он. (И снова на «вы».)

– А разве все не так? – не могу удержаться я.

Долгое молчание – мне ответ. Низ живота тяжелеет он нехорошего предчувствия. Его молчание страшнее любой угрозы. Даже не знаю, о чем беспокоиться первом: о миссис Кендрик или о коллекции произведений искусства, о добровольцах или о моей собственной работе. Каюсь, боюсь я все же за свою работу. Возможно, у меня не такой большой доход, как у Дэна, но и эти деньги нам нужны.

– Может быть, я и рассматривал это как вариант, – наконец говорит Роберт. – Но только как вариант. И отнюдь не единственный. Я бы хотел, чтобы это место процветало. Вся семья хотела бы, но…

Он обводит рукой наш офис, и я вдруг отчетливо вижу всю ситуацию с его точки зрения. Старомодный, своеобразный, уютный, маленький, но успешный благотворительный музей – это одно дело. Старомодная, своеобразная денежная яма – совсем другое.

– Мы спасем его, – говорю я, стараясь звучать твердо. – У музея есть потенциал. Мы можем все изменить.

– Это здоровое отношение к ситуации, – впервые в глазах Роберта я вижу что-то, похожее на уважение, – но этого недостаточно. Нам нужны практические, цельные идеи, чтобы запустить финансовый поток. И ваша эротическая выставка может стать хорошим началом, – добавляет он мне. – Это первая хорошая идея за все время, что я пробыл в этом месте.

– Эротическая выставка? – распахивает глаза Кларисса.

– Это была просто мысль, – пытаюсь хоть как-то оправдаться я.

– Я обнаружил, что Сильви тщательно изучала всевозможные эротические изображения, – говорит Роберт. Он звучит так невозмутимо и бесстрастно, что я тут же понимаю: он видел, как я просматривала будуарные фотографии, все тридцать.

Здорово, ничего не скажешь.

– Ну, – откашливаюсь я, – мне нравится досконально все изучать.

– Это видно, – поднимает брови он, а я поспешно отворачиваюсь. Нашариваю в кармане свою баночку с бальзамом для губ и притворяюсь, что полностью поглощена нанесением его на губы. Дэн подарил мне этот розовый бальзам, поэтому, не буду врать, я и вправду довольно зависима от этой ароматной косметической смеси. (Если Тоби прав и бальзамы для губ – абсолютное зло, разработанное крупными фармацевтическими компаниями (надо будет все же загуглить как-нибудь), то однажды я смогу подать иск и выиграть миллионы.)

– З. С.? – Роберт читает вслух гравированные символы на моей баночке с бальзамом. – Что такое З. С.?

– Означает «Златовласка Сильви», – с улыбкой объясняет Кларисса. – Это такое милое прозвище для Сильви.

Мгновенно смущаюсь. И почему Кларисса всегда выбалтывает каждую мелочь?

– Златовласка Сильви, значит? – с усмешкой в голосе протягивает Роберт, и это задевает меня за живое.

– Мой муж так меня называет, – поспешно добавляю я. – Больше никто. Знаю, оно глуповатое.

– Златовласка Сильви, – повторяет Роберт, будто не слышал моего ответа, и окидывает меня долгим, внимательным взглядом. Чувствую, как его глаза изучают мою шелковую блузку с цветочным узором, мое жемчужное колье, мои длинные, до пояса, локоны. Потом он кивает и произносит: —Угу.

Угу? Что значит это его «угу»? Да ладно, не желаю это знать. Или все же желаю?

Вместо этого спрашиваю:

– Как много у нас осталось времени? В смысле до того, как вы примете решение по Уиллоуби-хаус?

А пока говорю, в голове роятся тревожные мысли. Что я буду делать, если потеряю работу? Куда подавать резюме? Я даже не в курсе, какая сейчас есть работа. И я не хочу никуда уходить отсюда. Хочу остаться в этой райской безопасной гавани.

– Не знаю, – отвечает Роберт. – Давай посмотрим, выйдет ли что-нибудь из того, что ты придумала. Возможно, ты совершишь чудо.

Но звучит он неубедительно. Откуда я знаю, может, он уже мысленно выбирает кухонную мебель для своих новых роскошных квартир. Вижу, как он еще раз кидает безучастный взгляд на черно-белую страничку нашего веб-сайта, и вновь набираюсь злости.

– Знаете, мы пытались осовременить Уиллоуби-хаус, – вставляю я. – Но миссис Кендрик браковала все идеи.

– Боюсь, деловая жилка моей тетушки размером с чайную ложку, – откровенно сообщает Роберт. – Это не ваша и не моя вина, но делу это не поможет.

– А где миссис Кендрик? – робко спрашивает Кларисса, и лицо Роберта слегка разглаживается. Не могу сказать, удивлен ли он или возмущен таким вопросом.

– Я нанял для нее преподавателя с компьютерных курсов.

– Что? – восклицаю я, прежде чем опять успеваю подумать (краем глаза вижу, что Кларисса аж рот разинула от удивления). – Что именно она изучает? – добавляю я, и лицо Роберта становится все мягче. Он что, просто смеется над нами?