Удержать высоту - [4]

Шрифт
Интервал

— Так нас на занятиях по законам рассеивания снарядов учили, — согласно кивнул Петр.

— Вас-то учили, а снаряд — дурак. Он неученый. Этого не знает… — рассмеялся Ниловский. И уже серьезно добавил: — Я вас очень прошу, товарищи командиры, наблюдать за дотами во все глаза. Выяснить начертание узла сопротивления, который они прикрывают. Количество огневых точек и просто амбразур. Какое в них вооружение? Их систему огня, связи, боепитания, устройство. Словом, все тактико-технические характеристики. Особенно центральных дотов. Номер 006 и 0011. Они находятся на главном направлении наступления нашей стрелковой дивизии. От вашей работы будет зависеть успех прорыва.

— Задача ясна, — ответил за обоих лейтенант Шутов.

— Это хорошо, — удовлетворенно сказал Ниловский. — Какие есть ко мне вопросы, просьбы?

Шутов взглянул на Николаева. Тот молчал.

— Просьба у нас одна, — обратился Петр к командиру полка. — Необходимо замаскировать строительство НП.

— Согласен. Завтра ночью мы устроим перестрелку на фланге 255-го полка, отвлечем туда внимание противника. А вам в это время подбросим бревна, необходимый шанцевый инструмент. Пришлем отделение саперов. За сутки-двое, думаю, справитесь с постройкой НП.

Вскоре капитан Ниловский с группой бойцов исчез в темноте. Шутов уселся на снег рядом с Николаевым и, дав команду Булыгину продолжать вести наблюдение за противником, расстегнул полевую сумку, достал оттуда схему вражеской обороны.

— Давай, Юра, перенесем твои щепочки на бумагу. Так будет надежнее…

Опять затрещал, утопив в снежной круговерти шальные пулеметные очереди, дежурный расчет на финской стороне. Захлопали в ответ ему винтовочные выстрелы. Мигнули прожекторы, разбросав по лесу пятна мертвенно-зеленого света. И опять установилась тишина. Тягучая. Настороженная. До следующего всплеска беспорядочной стрельбы. Разведчики надежно укрылись от нее за гранитным щитом скалы. У них впереди были еще целые сутки. А до рассвета, когда огонь автоматчиков и пулеметчиков, «кукушек»-снайперов станет прицельно точным, разящим, оставалось еще несколько часов. Их нельзя было провести впустую.

Вечером следующего дня в нескольких километрах справа от НП хлопнули пушечные выстрелы. Это открыли обещанный Ниловским огонь советские батареи. В ответ им загрохотали частыми, массированными выстрелами гаубицы врага.

— Снарядов они не жалеют, — кивнул в сторону заграждений Николаев.

Петр не ответил. Сейчас очень важно было, внимательно вслушиваясь в грохот разрывов, вычленить из него выстрелы тяжелых орудий, понять их расположение, периодичность открытия огня, количество дежурных средств, расположенных по фронту стрелкового полка. По ним можно потом рассчитать приблизительно и всю артиллерию, что будет им противостоять в момент прорыва на этом участке.

В простуженный рокот гаубиц, пушек вплетался сухой лязг пулеметов и автоматов. По лесу гуляло раскатистое, басовитое эхо, прерываемое короткими паузами, во время которых небо прочерчивали желтые трассы осветительных ракет.

Задумка Ниловского удалась. Шутов с Николаевым даже не расслышали за грохотом, как через лес проехали полуторки и остановились, заглушив двигатели, у подножия высоты. Несколько бойцов в сопровождении Булыгина, загребая валенками снег, поднялись к ним, к гранитному валуну.

— Товарищ лейтенант, — доложил старший среди них, приложив ладонь к капюшону маскхалата, — прибыли в ваше распоряжение.

— Хорошо, — встал с колен Шутов, — можете затаскивать бревна наверх, да побыстрее, пока идет перестрелка и противник нас не обнаружил.

— Есть, — ответил боец.

Но не ушел, а, нерешительно потоптавшись перед ним, оглянулся на своих товарищей, потом опять посмотрел на Шутова и… ничего не сказал.

— Вы что-то хотели спросить?

— Да… Снег глубокий, товарищ лейтенант.

— И что?

— Бревна тонут в нем. Тащить их и трудно, и долго.

— А какой выход?

— На машинах бы их сюда подвезти, — предложил боец. И пока лейтенант с ходу не отверг его идею, быстро пояснил: — Маскировки мы не нарушим. Обмотаем моторы телогрейками, ни одна душа гула не расслышит. Раз-два и готово.

Шутову понравилось это предложение. Он любил прислушиваться к советам бойцов. Выдумки русскому человеку, знал Петр, не занимать. А у смекалистого солдата и рукавица граната, помнил он с детства отцовскую присказку. Почему не воспользоваться разумной инициативой, если она действительно намного упрощает и облегчает задачу, а главное — сокращает время на ее выполнение? Не будут же всю ночь грохотать для них, расстреливать свои боеприпасы соседи? Снаряды нужно беречь.

— Давайте, — махнул рукой Петр.

Обрадованные его решением, саперы заспешили к машинам.

Не прошло и часа, как четыре грузовика один за другим поднялись к гранитному валуну и через несколько минут ушли вниз, оставив уже распиленные, с выдолбленными пазами и проушинами, толстые сосновые бревна. Сложить из них землянку НП не представляло труда, хотя вырыть для нее фундамент, выдолбить в мерзлой, каменистой земле шурфы под несущие опоры было совсем не просто.

А сержант Петр Добрыдень, командир отделения саперов (это он предложил укутать ватниками двигатели машин), не терял уверенности в себе и в подчиненных. Вместе с ними быстро расчистил площадку на склоне, применив для этого несколько широких досок, поставленных на ребро. И тут же саперы взялись за ломы. Встав по периметру будущей землянки, они с размаху вонзали заостренную сталь в искрящуюся, спекшуюся, как скала, ледяную корку земли, кроша ее на мелкие комочки, которые тотчас выбирали лопатами и отбрасывали в сторону.


Еще от автора Виктор Николаевич Литовкин
Сотворение мира: Российская армия на Кавказе и Балканах глазами военного корреспондента

Книга военного журналиста Виктора Литовкина рассказывает о боевых буднях российских солдат-миротворцев, принимавших участие в операциях по принуждению к миру и поддержанию мира на Кавказе и Балканах, в боях на территории Чечни. Особый интерес она представляет потому, что ее автор был непосредственным свидетелем и участником всех тех событий, которые описывает. За каждым ее сюжетом, очерком — реальная история того или иного невыдуманного человека, его жизнь и отношение к своему делу, которым он занимается здесь и сейчас.


Рекомендуем почитать
Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Погибаю, но не сдаюсь!

В очередной книге издательской серии «Величие души» рассказывается о людях поистине великой души и великого человеческого, нравственного подвига – воинах-дагестанцах, отдавших свои жизни за Отечество и посмертно удостоенных звания Героя Советского Союза. Небольшой объем книг данной серии дал возможность рассказать читателям лишь о некоторых из них.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Побратимы

В центре повести образы двух солдат, двух закадычных друзей — Валерия Климова и Геннадия Карпухина. Не просто складываются их первые армейские шаги. Командиры, товарищи помогают им обрести верную дорогу. Друзья становятся умелыми танкистами. Далее их служба протекает за рубежом родной страны, в Северной группе войск. В книге ярко показана большая дружба советских солдат с воинами братского Войска Польского, с трудящимися ПНР.


Страницы из летной книжки

В годы Великой Отечественной войны Ольга Тимофеевна Голубева-Терес была вначале мастером по электрооборудованию, а затем — штурманом на самолете По-2 в прославленном 46-м гвардейским орденов Красного Знамени и Суворова III степени Таманском ночных бомбардировщиков женском авиаполку. В своей книге она рассказывает о подвигах однополчан.


Гепард

Джузеппе Томази ди Лампедуза (1896–1957) — представитель древнего аристократического рода, блестящий эрудит и мастер глубоко психологического и животрепещуще поэтического письма.Роман «Гепард», принесший автору посмертную славу, давно занял заметное место среди самых ярких образцов европейской классики. Луи Арагон назвал произведение Лапмпедузы «одним из великих романов всех времен», а знаменитый Лукино Висконти получил за его экранизацию с участием Клаудии Кардинале, Алена Делона и Берта Ланкастера Золотую Пальмовую ветвь Каннского фестиваля.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.