Учитель афганского - [4]

Для аппаратуры был освобожден кабинет на первом этаже. Шипилин по одному отправляя листы в сканер, беря их из тощей папки. Внимание привлекла биографическая справка. Вернее фотография на ней. Была она древняя, выцветшая и даже еще черно-белая. Когда ж тебя снимали? В прошлом веке.

На снимке был Станислав Бушуев, но узнать его было сложно. Был он гораздо моложе, вряд ли ему было больше тогда, чем Шипилину сейчас. Одет в топорщащийся странноватого вида батник с помятыми безликими погончиками. Сквозь распахнутый ворот выглядывает майка в крупную продольную полоску. На голове притулилась смешная панамка с опущенными краями.

Стас безмятежно улыбался, словно находился на прогулке в летнем парке.

В углу снимка виднелась надпись, сделанная торопливой рукой: «Кабул.1980 год».

Интересно, где это, подумал Шипилин.

2

«1 миллиард долларов потрачено в городе-государстве Москве на стерилизацию бездомных животных. Правительство с пониманием отнеслось к просьбе министра здравоохранения по увеличению сметы затрат».

«В процессе дружеского слияния народов до 80 процентов трудоспособного населения Суметии переместилось в среднюю полосу России (без Москвы). Обратное перемещение бывшего коренного населения по большей части игнорируется, даже, несмотря на всеобъемлющую разъяснительную кампанию».

Миниблоги с сайта Алга. РФ

Для обработки поступающей информации в Загоре был построен специализированный центр, тщательно охраняемый миротворческим контингентом НАТО.

Цифровой поток по Станиславу Бушуеву, обвиняемому в убийстве двух и более человек, был разбит на ряд ключевых слов. Мощный сервер, прожорливости которого не было конца, сразу вычленил упоминание об Афганистане, как теме, относящейся к 1 группе по степени важности.

Сервер перевел информацию в ряд безликих тизеров и сбросил в передающий канал, напрямую подключенный к круглосуточно функционирующему спутниковому ретранслятору.

Массивная груда металла, нашпигованная мощной телеметрической аппаратурой, с раскинувшимися в стороны солнечными батареями, похожими на крылья гигантской стрекозы, неподвижно висела на космической орбите на высоте 15 тысяч километров над поверхностью Земли. Приняв сигнал и даже не соизволив прожевать, она вальнула его дальше по цепочке сателлитов. Почти мгновенно информация поступила в Пентагон, где опять-таки без участия человека была «примерена» к нескольким каталогам по степени заинтересованности, зависящей от количества запросов.

Если бы выяснилось, что данные факты никого не интересуют, их бы сбросили на накопительные диски, где они благополучно пропылились до истечения срока годности магнитного слоя. Но обрабатывающий сервер выловил из потока ключевое слово. Доли секунды ушли на идентификацию. Информация была признана интересующей. Сервер ответно эякулировал ряд тизеров. Следуя по цепочке сателлитов в обратном порядке, сигнал вернулся в Загору. Он был немедленно отпечатан на принтере и, имея вид конкретного задания, передан в аналитический отдел.

На следующий день, когда Стаса привели в комнату для допросов, его ждал не знакомый уже Шипилин, а хлыщ неопределенного возраста с холеным нездешним лицом, одетый в штатский костюм, видно, на короткое время заменивший военную форму.

— Меня зовут Джош Келлер. Я сотрудник торгового представительства миротворческих сил в Загоре. У меня к вам несколько вопросов, мистер Бушуев, — американец произносил слова без видимых ошибок, но с каким-то странным подмяукиванием.

— Я в торговле ничего не понимаю.

— Очень смешно, — заметил Келлер, даже не улыбнувшись. — И будьте любезны добавлять «сэр».

Ему сорок лет, определил Стас. Даже возможно больше, и он его одногодок.

— Слушаюсь, сэр.

— Ну, зачем вы так? Это всего лишь форма вежливого обращения. Вы ведь хотите, чтобы с вами общались вежливо?

В словах прозвучала скрытая угроза.

— Вы догадываетесь о цели нашей встречи?

— Нет, сэр.

— Вы совершили убийство первой степени и получите пожизненный приговор.

— Мне уже следователь говорил, сэр.

— Это прискорбно.

Он помолчал, давая Стасу осмыслить этот факт. Можно подумать, если бы сейчас Стас, тетя Аня и два пацана лежали в гробах, это было бы менее прискорбно.

— В юриспруденции существует такой термин как сделка с правосудием. При удачном раскладе вы получаете минимальный срок, а возможно отделаетесь условным наказанием.

— Что мне придется для этого сделать? Родину продать? Так ее продали до меня. Сэр.

Сейчас вскочит и заорет, прикинул Стас. Не угадал. Келлер закурил, не предложив ему сигареты. Сделал затяжку, не отрывая взгляда бульдожьих цепких глаз.

— Зря вы так себя ведете. Ваше поведение лежит крайне далеко от ваших интересов. Вы что хотите, чтобы я сейчас встал и ушел? Думаете, отдельная камера отдана вам в аренду навечно? Это при общей переполненности и вы сами знаете кем? Вам интересно, сколько вы протянете в одной камере вместе с бандой сумитских головорезов?

— Очень недолго.

— Вы оптимист. Вы там вообще нисколько не протянете.

— Особенно, если вы им подскажете, за что я здесь.

— У вас есть понимание момента. И одновременно полное его неприятие. Но это особенности менталитета. Вы должны знать, куда вы вернетесь после нашего разговора, целиком и полностью зависит от ваших ответов. Так что, я спрашиваю?