Учитель афганского - [39]

— П-понятно, — сказал Карнаухов, он слегка заикался, и прикрыл дверь.

Олег шел по улице, наблюдая идущую впереди женщину. У нее была чудесная фигура и изящные ножки в гладких сапожках.

Почувствовав взгляд, женщина обернулась, и Олег с удивлением обнаружил, что это не кто иная как Светлана Вернигор.

— Привет, — сказала она. — Закончил дежурство?

Олег кивнул. Девушка тотчас пристроилась рядом с ним, хотя он ее об этом не просил.

— Ты сейчас куда? — спросила Светлана.

— Домой, — буркнул он.

— Я хочу к тебе в гости, — без обиняков заявила она.

Олег представил незаправляемую в течение года койку и гору окурков в полулитровых стеклянных банках, расставленных как попало по двум имеющимся комнатам плюс кухня с давно немытой посудой плюс балкон, куда он год не выходил.

— Я тебя не приглашаю, — грубо сказал он.

— Спасибо, что не отказал. Ну почему ты такой, Олег?

Он сразу спросил какой, но она не уточнила.

Некоторое время они шли молча. Олег всегда возвращался домой пешком, ибо не к кому было особо спешить, да и для поддержания физической формы это было неплохим упражнением.

Идя рядом со Светланой, Шипилин вспомнил, что Генри Гот является ее воздыхателем, а возможно даже женихом, хотя миротворцы редко заводили серьезные шашни с местными. Инструкция у них имеется на этот счет. Он чувствовал себя не в своей тарелке и только и ждал момента, когда Светлана, наконец, отстанет от него.

Вечерело. Снежок приятно похрумкивал под их шагами. Светлана неожиданно засмеялась.

— Ты чего? — опешил он.

— Мы похожи на молодую семейную пару на прогулке.

«Насмехается», — подумал Шипилин. — «Какая-то странная. Ей нравится надо мной насмехаться».

Он настолько увлекся этим своим «открытием», что когда купил мороженное, то оказалось, что купил только одно.

— А мне? — спросила Вернигор и, увидев его вытянувшееся лицо, опять засмеялась.

Тогда он отдал ей свою порцию, но когда он вернулся к киоску, то его любимый сливочный пломбир уже кончился.

— Возьми любое другое. Кимс, например. Он с орехами, — посоветовала девушка.

— Зачем? — искренне изумился он. — Если нет любимого сорта, зачем себя заставлять есть что-то другое?

— А ты с девушками, которые тебе не нравятся, тоже обходишься как с мороженым? В смысле, не гуляешь с ними? — она схватила его за руку, заглянула в глаза и воскликнула. — А вот ты и попался! Значит, я тебе нравлюсь, раз ты пошел со мной!

— Вообще-то, ты сама пошла, — он понял, что сказал что-то не то, когда увидел, как тень набежала на лицо девушки, но молчала она недолго, в глазах ее опять запрыгали бесенята, и она спросила:

— Слушай, Олежек, что ж мне с тобой таким делать?

— Ничего не надо со мной делать!

— Но я же не могу мороженое одна есть. Это будет несправедливо по отношению к тебе.

Шипилин торопливо полез в карман за мелочью. Хрен с ним, куплю любое, подумал он. Лишь бы отстала.

— Так не годится, — возразила она. — Я не приму от тебя таких жертв. Разделим мое мороженое по-братски.

Она погрузила в пломбир остренькие зубки, застывший шоколад лопнул, открывая вид на ослепительно белую мякоть, настолько аппетитную, что у Шипилина свело скулы: все-таки сказалось, что это его любимое мороженое.

Он взял брикетик из рук девушки и стал придирчиво его осматривать на предмет остатков губной помады, щедро нанесенной на пухлые губки девушки и частично перенесенной на мороженное.

— Можешь не опасаться, помада сьедобная, — невинно подсказала Светлана. — Чтобы целоваться было удобнее.

При этих словах он едва не поперхнулся, а она не преминула воспользоваться моментом и подтолкнула его. Мороженное аккурат угодило ему в нос и щеку.

Девушка довольно засмеялась, и смех ее стал еще громче, когда он стал пальцем переправлять кусочки шоколада со щеки в рот.

— У тебя, что платка нет?

У него были платки. До тех пор, пока ему не надоело их стирать.

— А я пришла, — сказала она просто. — Тут моя тетя живет. Я к ней сегодня в гости напросилась. Пока, Шипилин.

Она протянула руку, но когда он протянул свою пятерню, Светлана ее не отпустила.

Олегу сразу припомнился случай на институтской дискотеке, когда один амбал таким образом вцепился в предоставленную им для рядового пожатия руку и вознамерился выставить его на посмешище, протащив по всему дансингу.

Знатная тогда случилась драка. Помнится, он амбалу руку едва не оторвал.

Теперь же он покорно поплелся за девушкой.

Они поднимались в абсолютно темном, без единой горящей лампочки, лифте. Когда поднялись, Вернигор сказала:

— Знаешь, я боялась, что когда лифт приедет, и двери распахнутся, то тебя внутри не окажется. Ты исчезнешь как призрак.

Когда она нажала на звонок, Олег почувствовал неожиданную робость.

— Может быть, в другой раз. Я неодет.

— Ты же не голый, — возразила она.

Дверь открыла миловидная женщина, чем-то неуловимо похожая на Вернигор.

— Ой, Светочка.

— Здравствуйте, тетя Оля, — поздоровалась Светлана. — Мы не опоздали?

Они прошли в прихожую, где женщина приветливо глянула на него.

— Ну-ка, представляй своего кавалера.

— Это наш знаменитый Шипилин собственной персоной.

— Тот самый? — всплеснула женщина руками. — Очень приятно. Ольга Сергеевна.