Училка - [60]

Турка только покачал головой. Нетрудно представить, что могут сделать с девушкой на трассе. Извращенцев везде полно. Турка принимал слова Ленки не очень-то близко к сердцу, на эмоциях можно сказать все что угодно.

– Мрак в школе один! Хочу в Германию. А еще лучше – в Голландию. Мне она на сто процентов подходит, я много про Голландию читала. А тетя… Положили, в общем. Операция скоро. Вечером сегодня к ней пойду, надо уже собираться, в магазин сходить. Поможешь мне сумки донести?

– Помогу, конечно.

Они купили пару килограммов апельсинов, бананов, яблок. Взяли сок «мультифрут». Лена хотела купить бутылку коньяка, но кассирша заартачилась:

– Ишь, молодежь! Вам точно восемнадцати нет, я вас знаю!

– Мы не себе, – запротестовала Конова. – Тете!

– Знаю я ваших теть и дядь! – Продавщица спрятала бутылку с чайного цвета жидкостью под прилавок. Лена вздохнула, а Турка подал пластиковую банку «Чудо-йогурта» с огромными красными клубничинами на шероховатой мембране-крышке.

Дома разобрали продукты. Лена положила еды в пластиковый лоток с защелкивающейся крышкой – обжаренный рис с морковью и кусочками курицы. Турка вдохнул запах плова и почувствовал, как во рту собирается слюна.

– Тетя сказала, чтоб я ей ничего не привозила. Аппетита, говорит, нет. Но я все равно отнесу. Хочет, пусть ест, не хочет – отдаст кому-нибудь. Сама, кстати, готовила.

Турка обнял Лену, притянул ее к себе.

– Что ты делаешь, не надо… Сейчас идти нам уже, хватит… Хороший мой, поцелуй меня!

* * *

В больнице в нос ударил запах кислой капусты и манки. Турка с Леной прошли в палату, шурша бахилами, с пакетами наперевес. Тетя замахала руками:

– Ой, да что же это, ребятки! Да куда мне столько?

На соседних кроватях тоже лежали больные: две старухи и одна молодая девка, чуть постарше Ленки на вид. Она грызла яблоко и читала детектив в бумажной обложке. Вот оторвала глаза от страниц и снова опустила.

– Здравствуйте, – сказал Турка. Его посетило странное чувство: в груди защемило и захотелось поскорее уйти из палаты. Лена выкладывала продукты на тумбочку, а тетя все охала.

– Ну как ты тут?

– Потихоньку, потихоньку, – Тетя дышала с присвистом. Выглядела она старше, чем представлял Турка, в бабушки Коновой годится. Морщины, лицо красное, сухое. – Дышать тяжело, открой окошко…

– Только закрыла, – пробурчала девица, хрустя яблоком. – Холодно.

– Ничего, потерпите, – сказала Лена и приоткрыла раму.

Девка что-то пробормотала и продолжила жевать яблоко.

– Теть, это мой друг – Артур Давыдов. Мы в одном классе учимся. Он, как и я, уходит после девятого класса.

– Ох, нет у молодежи сейчас тяги к знаниям, – пробормотала тетя. – А как же высшее образование? Теперь без него никуда!

– Ой, – поморщилась Конова, – да что даст эта бумажка? Нет, теть, ты лучше расскажи – как ты здесь и что…

Турка стоял, улыбался, а в голове у него роились невеселые, мрачные мысли.

* * *

Темнеет быстро. Как часы перевели, так в шесть уже ночь.

Все люди когда-нибудь умрут, даже его родители, и Турка думал об этом с горечью. Ему вдруг показалось, что случится это совсем скоро. Раньше и не думал о смерти никогда, ведь это случается с кем-нибудь, а сам он будет жить вечно.

Тут кто-то тронул Турку за локоть.

– Закурить есть? – спросил его какой-то недомерок с раскосыми глазами. Шел он вразвалку, шаркая стоптанными подошвами кроссовок.

– Нету.

– Чо, спортсмен что ли, мля? А если найду?

Турка резким движением впечатал кулак в лицо гопника. Снова закровоточили поджившие было костяшки. Недомерок упал, мыча что-то неразборчивое, а Турка, не глядя на него, ускорил шаг.

* * *

Отец смотрел футбол, Кубок УЕФА. ЦСКА играл с «Интером» на выезде и уже горел 2: 0.

– Придурки, – сказал отец, не отрываясь от экрана. – Когда они уже играть научатся? Сегодня, кстати, «Барселону» еще покажут!

– Артур, ты голодный? – спросила мама. – Где это ты пропадал? Ой, у тебя кровь, что ли?

– Угу.

Турка прополоскал кулак теплой водой, вымыл руки с мылом. Кисти озябли, и вода казалась кипятком.

– Там чайник закипел. Так, где ты был? – растерянно протянула мама, заглядывая в ванную.

– У Ленки. Да, мам, есть хочу.

– Чего ты злишься-то? Уже и спросить ничего нельзя?

– Я не злюсь, – Турка махнул рукой, а мама прикрыла дверь.

Турка извинился перед мамой. Стыдно стало – она оладушки жарила, старалась и сгущенку открыла.

Он рассказал про Лену, про ее тетю. Отец слушал из зала и одновременно фыркал, поглядывая на экран.

– Кто так бьет… понабрали черномазых, Дуду! Что за имя? А этот, Жо? Все атаки через Жо! – захохотал отец. – Что вы говорите? Ленка, это какая? Бывала у нас она?

– Нет, ты ее не знаешь. Конова, одноклассница.

– Рак – это еще не приговор, – со знанием дела заявил отец. – Чего говорите? Да идите вы сюда, орут – не слышно!

В итоге матч так и закончился вничью. ЦСКА имел шансы забить, но распечатать ворота так и не смог.

– Сейчас можно пока отдохнуть, новости по «Первому» глянуть. Доллар вверх полез, америкосы эти… Когда уже их система рухнет, надувается как мыльный пузырь, накачивают они ее, – но бесконечно это продолжаться не может, верно?

– А во сколько ваш матч? – поинтересовалась мама. Теперь все сидели в зале, и она вязала. С прошлого года что-то ваяет, вроде как кофточку. И как ей только не надоест! Шевелит, двигает блестящими спицами, и на них пляшут синие огни телевизора.