Конечно же, он ничего не заметил. Ей пришлось долго объяснять, потом еще дольше исправлять его попытки повторить сей 'фокус', но с гордостью пришлось покончить. Причинить вред своей наставнице он не смог бы при всем желании, разве что так, ножом ударить. Да и то… говорит, что не воин, а реакция мгновенная.
Да и желания что-то такое с ней сотворить у него так и не возникло. Как это ни прискорбно, но ему пришлось признать, что наставница ему нравится. Но как же это было больно! Он попросту не представлял себе, что делать с этим чувством. Он умел ненавидеть, умел презирать, умел быть равнодушным. Но что сделать с уважением?
* * *
— Ну, ты даешь! Вот уж не подумал бы, что ты способна с тестом возиться! — Эрик потянулся к следующей плюшке, — да ты просто идеальная женщина!
— А ты женись на мне.
— Видимо, придется. Красивая, умная, готовить умеешь. Правда, жена — некромантка это… хмм, надо подумать, короче.
— Подумай-подумай, — упомянутая некромантка усмехнулась, но тут же лицо ее приняло встревоженное выражение, — ты ничего не чувствуешь?
— Не знаю, — маг оторвался от ужина и вслушался в свои многочисленные ощущения, — а где твой ученик?
— В лаборатории, что-то там экспериментирует. Думаешь, это он?
— Напряжение растет.
— Пойду посмотрю. Не то чтобы я ему не доверяла, но…
Какие аргументы собиралась привести Альбина для оправдания своего вмешательства в учебный процесс, осталось неизвестным. Грянул взрыв.
В подвал они неслись, перескакивая через ступеньки, и едва напрочь не снесли бронированную дверь. Сперепугу Альбина никак не могла вспомнить код к ней, и Эрик всерьез предложил разнести преграду на молекулы, раз она так расстраивает прекрасную хозяйку. Зарычав, некромантка все же открыла дверь без жертв и влетела в задымленное помещение.
Мальчик лежал в углу, куда его, видимо, унесло взрывной волной, и слабо пытался шевелиться.
— Эрик, стой там, тут дым ядовитый, — мановением руки включив вытяжку, наставница оторвала от пола вяло сопротивляющегося Кирилла, — да не дергайся ты, сейчас выйдем отсюда, там и будешь выпендриваться. Эх, хорошая была лаборатория.
Эрик встретил их на пороге и принял замершего от полноты чувств юношу. Ноги ученика подкашивались, а перед глазами плавали смутные тени ничего знакомого не напоминающие. И о том, что будет дальше, думать не хотелось. Что же случилось? Он, вроде, все делал правильно.
Теперь его наверняка выгонят. И тогда ковенат казнит его. Или эта некромантка сама его убьет за такое. Там же ни одного прибора целого не осталось!
— Так, сажай его сюда, — Кирилл ощутил себя сидящим в кресле, — будь другом, принеси воды.
— Сейчас. Эк его приложило, однако.
Альбина принялась осматривать пациента, тихо матерясь сквозь зубы. Говорила же, не лезь, куда не готов! И что ж он такое там учудил, что так рвануло?
— Да, послали боги ученичка! Сотрясение мозга, пара ушибов, рука сломана. Это ты так об стенку ударился? А ожоги где?
— Я успел огненный щит выставить, — ничего не понимающий юноша во все глаза смотрел на наставницу, исцеляющую его раны, вместо того чтобы добавить к ним еще каких-нибудь повреждений от себя.
— Да? Молодец, не растерялся. Ой-ей, а это что? Какой оригинальный перелом. Так, ну-ка, подожди-ка…
Альбина замолчала, и ученик почувствовал, как боль уходит, смытая ее теплой силой. И отчего она такая теплая, ведь некромантка? Холодная должна быть.
— Держи. Пошептать над ней что-нибудь? — Эрик вернулся со стаканом воды, — ты ведь яды хочешь вывести?
— Ну да. А ты сможешь?
Маг пожал плечами и быстро провел рукой над водой, бросая туда вечно пылящееся в дальнем углу сознания заклятье. В конце концов, с его-то активной жизнью, уметь разобраться с ядом — основа выживания.
— Кирилл, пей.
Не останавливаясь ни на мгновенье, Альбина все же проследила за тем, чем там этот вояка поит ее ученика. О! Молодец, именно то, что нужно. А то вон сколько всего он вдохнуть успел, прежде чем додумался фильтровать воздух!
А вообще-то все могло оказаться куда хуже, не будь юноша таким привычным ко всяческим потрясениям. Живучий. Не зря дедушка сказал, что парня можно в жерло вулкана бросать и то выплывет! Так, вроде бы все. Можно передохнуть.
— Ну, рассказывай, что ты там устроил, — Альбина присела в соседнее кресло и совершенно машинально прижалась щекой к устроившемуся на подлокотнике Эрику.
Кирилл сжался в кресле, мгновенно став похожим на перепуганную, но готовую к броску гадюку. И наглухо замолчал. Альбина присмотрелась к нему и едва не вскрикнула. Такой истерики в ответ на вполне адекватный вопрос она никак не ждала. Мальчик полыхал каким-то обреченным ужасом, не дававшим произнести ни слова.
Кириллу казалось, что открой он рот, и все то, что сейчас бушевало в его душе, вырвется наружу, попросту разорвав его на мелкие куски. Боль, страх, отчаяние, ярость, все это перемешалось и взвилось откуда-то из живота сдетонировав от ожидания расправы. Такие ошибки не прощают.
— Эрик… Эрик дай-ка нам пообщаться наедине, хорошо?
— Давай. Я буду на кухне. Спасу твои пирожки от окончательного подгорания.
Мужчина вышел, плотно прикрыв за собой дверь, и надеясь, что эта беседа не закончится еще одним пожаром. В гостиной-то вытяжка похуже будет!
