Благо было посмотреть на что и на кого. Тич по-прежнему выступал главным центром притяжения. Общался чуть ли не со всеми, обменивался сведениями, как-то лихо втирался в доверие. Предложи кто выбрать лидера, и уверен, у него больше всего шансов. Он, кстати, у Черного мастера в кабинете задержался. Минут на двадцать пять где-то. Чем добавил себе весу.
Камни, которые мне попадались, легко помещались в ладони. Если кулак сжать, то и не заметишь. Разве что свечение выдаст, но оно такое слабое, что только в полной темноте заметно. Поэтому нельзя чисто внешне определить, у кого и сколько камней. Я свои по внутренним карманам рассовал. Специально их подшивал, как раз под это дело. Глупо ведь идти на испытание ради камней и не озаботиться тем, как их хранить. Быстро не спрячешь, но и не вытащишь. Недоброжелателям придётся меня вырубить или вспороть куртку, чтобы до них добраться. Я не сильно опасался, что меня ночью ограбят. Вот что убьют — вполне возможно. Как известно, жадность глаза застилает и не на такое толкнуть может.
По собравшимся было легко заметить, кто добыл камни. Речь не про семейных. Те относились к камням как к обыденности. Словно они существа с другой планеты. Наверное, и питаются качественной пищей каждый день да спят в мягких постелях.
Те, кто с улиц, они другие. Обладание великой ценностью выбивало их из колеи, заставляло коситься на других и сторониться коллектива. Кто-то в группы объединился, и сейчас вся группа поделилась на стайки, что поглядывали на соседей отнюдь не дружественно.
Заснул я с большим трудом. Всё вслушивался в звуки, ожидая нападения.
***
Несмотря на всю бдительность и то, что часть ночи дежурил, беды не заметил. Рано утром включили свет, и мы все проснулись. Те, кто спал, разумеется. Калия бодрячком выглядела и игралась со своими кинжалом, крутя его.
Мне сначала показалось, что обошлось. Но потом явился Черный мастер. Оглядел нас всех и покачал головой. Насколько ему шлем позволял.
— Вчера все те, кто остался здесь, стали моими учениками. Если до кого-то не дошло, скажу прямо. Вы теперь моя собственность. Мои инструменты. У инструментов одно-единственное предназначение — выполнять то, что велит хозяин. Вам запрещается причинять вред друг другу, кроме тех случаев, когда это является частью тренировки. Сегодня ночью это правило было нарушено.
В этот момент я и заметил, что среди вставших подростков один остался лежать. Присмотревшись, увидел бледную кожу, перекошенное лицо и вывалившийся, распухший язык. Придушили?
— Один из вас, поддавшись жадности, решил забрать у собрата-ученика малый камень усиления. А что бывает с теми, кто нарушает мои правила?
— Но я не знал! — у убийцы сдали нервы, он попятился от Мастера.
— Они умирают, — припечатал тот.
Раздался хруст, и убийца рухнул на пол. Повисла напряженная тишина.
— Даже если не знают правила, — добавил Мастер. — Тем более когда правила настолько очевидны, что вы могли бы и сами догадаться. Но это не всё. Ещё двое из вас видели, что происходит, и не помогли. Не спасли товарища, которого душили, когда он спал. Не остановили заблудшую душу.
Мастер повёл рукой, и камень, что лежал у убитого в кармане, пролетел к нему. Впервые я видел настолько явное проявление способностей. Если не считать того, что меньше минуты назад живой человек превратился в мешок с костями, а меня на собеседовании избивали о стены и потолок с полом.
— Убивать я вас не буду. Вы двое не добыли себе камни в ходе испытания. Прятались, скрывались, осторожничали. Качества в чём-то хорошие, но слабаки мне не нужны. Деритесь. Тот, кто выживет, получит этот камень.
— Драться? — переспросил один из парней.
— Насмерть. Или я предложу кому-то другому.
Я оглядел толпу, запоминая, кто и как реагирует. Хладнокровно, с презрением к слабакам, страхом перед Мастером или жаждой крови, предвкушая хорошее зрелище.
На то, как дерутся эти двое, я не стал смотреть. Не потому, что было противно. А потому, что они не умели драться. Даже странно, что смогли выжить. Победил высокий черноволосый парень. По которому было видно, что убил он впервые. Его противник долго хрипел, пока тот пытался его задушить. Лишь мучения растягивал.
— Держи, — Мастер кинул камень. — Все за мной. Пора перейти к следующему шагу вашего обучения.
Следующему? То есть испытание и вот это всё — тоже часть обучения? В чем тогда урок?
***
Следующим шагом оказалась погрузка на здоровенную платформу. Настолько большую, что половину её занимал груз, накрытый тентами, а вторая часть осталась нам. Где мы и расселись, потеснившись.
Как назло, пошёл дождь. Он то усиливался, то ослабевал, с безразличием наблюдая за тем, как мы мокнем. Тенты выделили только на груз. Забота об учениках, кажется, в добродетели Мастера не входила. Как погрузились, выехали из Ор-тауна. Впереди нас ждали дикие земли и неизвестно что.
Я опасался, что нас атакуют, но, видимо, напасть на самого Черного Мастера, который ехал вместе с нами, усевшись прямо на кабину между паровыми турбинами, было слишком рискованной затеей. Что внушало уважение. К Мастеру, разумеется. Раз его враги не боятся убивать тех, кто хочет попасть к нему в ученики, но против него самого в открытую выступить опасаются. Этими мыслями я и поделился с рядом сидящем Гатсом. Ехать быстро надоело. Пейзаж одинаково унылый, так ещё и дождь. Не все обладали настолько качественной одеждой, чтобы выдержала непогоду. Мне в этом плане повезло, но и так, когда тебе в лицо летят холодные капли — приятного мало.
