Учебные часы - [49]
Мои глаза закрываются, слезы грозят пролиться из уголков, пока я слушаю его небрежную болтовню.
— Это была ошибка. Если кто-то из команды узнает, их подкалываниям не будет конца.
— Тогда зачем ты привел меня сюда?
Он пожимает плечами, все еще лежа на мне.
— Ты проиграла пари.
— Это единственная причина?
— А какая еще может быть причина?
Какая еще может быть причина?
Глава 23
«Я после секса шлепнул ее по заднице и оставил отпечаток руки на ее ягодице. Я сказал ей, что это все равно, что оставить пятизвездочный отзыв».
— Слышал, ты на днях был в тренажерном зале с той библиотекаршей.
Ко мне подходит один из моих товарищей по команде, мокрый после душа, одно полотенце переброшено через плечо, а другое обернуто вокруг талии.
— Ага.
Я поворачиваюсь к нему спиной, роясь в своем шкафчике в раздевалке команды.
— Откуда ты это слышал?
— Гандерсон.
Гандерсон? Он первокурсник и один из «заноз в заднице», и, по-видимому, стукач, с поцелуями, застрял своим носом глубоко в заднице Кэннона.
— Что еще тебе сказал этот гребаный Гандерсон?
Маленький говнюк.
— Ничего, — смеется мой товарищ по команде, бросая полотенце на скамейку. — Только то, что ты попросил уборщика открыть тренировочный зал и вытащить несколько матов. Что ты там с ней вообще делал, ломал новые полы?
Благодаря финансированию щедрого спонсора-выпускника, в борцовском спортзале недавно был проведен капитальный ремонт напольных покрытий, фресок и некоторых видов оборудования.
— Нет. Я не ломал новый пол.
— Так что ты делал, играл в чертов Твистер?
— Знаешь, что Кэннон? Это не твое дело.
Коротышка-второкурсник тычет пальцем себе в грудь.
— Ты прав. Это не мое дело, это наше гребаное дело. Это и наш спортзал тоже, братан; ты не увидишь, что бы я приводил туда цыпочек. Включи свою чертову голову.
— Он прав, Оззи. Ты же знаешь, что девушкам нельзя входить в тренажерный зал. Это взрыв мозга.
Черт, они правы.
Я не был сосредоточен.
Я не тренировался усердно, потому что был поглощён мыслями. Из-за всей истории с Джеймсон, у меня сводит живот.
Выражение ее лица, когда она уходила, преследовало меня всю неделю.
— Она не моя девушка.
— Тогда я не понимаю, зачем ты поехал кататься на сноуборде, когда мог поехать в Дейтон с командой. Чувак, там было так много кисок, это чудо, что я могу прямо ходить, — кричит Зик из душевой кабины. Его громогласное заявление разносится эхом по раздевалке и душевой. — Я все еще не чувствую свой член.
— Я же сказал, что хотел расслабиться.
Фырканье.
— О, а сноуборд расслабляет, да?
— Ну, нет. Но пейзаж был красивый.
Джеймсон была красивой.
Джеймсон красивая.
— Красивый, — голос Зика ровный, не впечатленный. Я слышу, как он делает паузу. — Твою мать, чувак.
— Подожди, — вмешивается Аарон Бауэр. — По крайней мере, скажи нам, что ты перепихнулся. Ведь где-то должны были быть снежные зайки[21], верно? Милфы[22]? Скучающие домохозяйки с пылесосом?
Он издает сосущий звук, прижимая кулак к щеке, имитируя минет.
— Верно, — соглашается Зик из душа. — В последний раз, когда моя мама ездила в поездку во время весенних каникул, она трахалась с каким-то придурком из Лиги Плюща, болтающимся у бассейна отеля.
— Дэниелс, твоя мама похожа на шлюху, — раздается насмешливый возглас.
— Да пошел ты, Сантьяго.
Вода в душе выключается, и выходит Зик, мокрый, вытирающийся полотенцем. Не смущаясь, он набрасывает полотенце на плечи, позволяя своим яйцам высохнуть на воздухе. Он поворачивается ко мне.
— Так что? Ты хотя бы трахался?
Я закатываю глаза и делаю вид, что роюсь в своем шкафчике.
— А ты как думаешь? — становлюсь я «в позу», не подтверждая и не отрицая своего утверждения.
Кто-то хлопает меня по спине.
— Вот это мой мальчик. Кто это был?
— Пожалуйста, скажи нам, что это была та распутная библиотекарша, о которой я все время слышу, — умоляет Джон. — Ты ведь с ней был, верно?
Кто-то издает громкий язвительный смешок.
Зик.
— Да, точно. Эта та сучка? Она намного чопорнее, чем Бетти, настоящая библиотекарша.
Я усаживаюсь на ближайшую деревянную скамью и сажусь прямо, словно аршин проглотил, пока они насмехаются надо мной, высмеивают Джеймсон и несут всякое дерьмо.
— Ты ей уже вставил? — спрашивает другой член команды, снова имея в виду Джеймсон.
— Я не знаю, Сантьяго, люди все еще говорят «вставил»?
— Вставил. Трахнул. Поимел. Перепихнулся. Переспал. Что тебе больше нравится, педик? Ты начинаешь говорить, как твоя девушка-девственница.
— Она не моя девушка.
Даже близко нет, я позаботился об этом в понедельник.
Во мне зарождается чувство вины.
— Да? Ты, кажется, проводишь слишком много гребаного времени в библиотеке в эти дни, занимаясь с кем-то, на кого, как ты утверждаешь, насрать. — Зик использует мнимыекавычки, говоря «занимаясь».
Вот придурок.
Я натягиваю носки, желание защитить Джеймсон усиливается. Защитить себя. Нас.
— Я никогда не говорил, что мне на неё насрать.
— Так почему ты всегда в библиотеке, чувак?
— Просто пытаюсь поддерживать свой средний.
Зик, ведет себя как всегда придирчиво, пристально смотря на меня.
— Твой средний.
— Мой средний балл, — уточняю я. — Средний балл.
— Я знаю, что такое средний балл, придурок.
Героиня романа, молодая женщина по имени Мария, устраивается на временную работу к пожилому инвалиду. Она и представить не могла, что ее наниматель окажется потомком знаменитого чернокнижника Брюса. Редактура его книги приведет к самым неожиданным последствиям, а стихийно вспыхнувший курортный роман обернется встречей с единственной настоящей любовью. Ведь действие происходит в мистической Праге – знаменитой столице алхимии, а значит, там возможно все!Здесь, как и в других романах Юлии Меньшиковой – «Нежный бренд» и «Свежий взгляд» – виртуозная игра со смыслами подана в простой и ясной форме, с мягкой проникновенной искренностью.
Жизнь без истерик и обид. Как преодолеть непонимание и обрести взаимное доверие?На том этапе, когда два человека становятся ближе, важно научиться создавать и оберегать тонкие материи чувств и взаимоотношений. Роман состоит из коротких историй – ситуаций, в которых может оказаться любая женщина. Изящные решения героини, живые диалоги, неожиданные повороты завораживают непосредственностью и мудрой простотой.Эта книга раскрывает успешные стратегии поведения и рецепты гармоничных отношений для тех, кто уже сделал свой выбор.Третья книга, продолжающая историю героини бестселлеров Юлии Меньшиковой «Нежный бренд, или Рождество в Париже» и «Свежий взгляд, или В Париже уже весна».
Зрители в восторге от популярного телешоу. Его красивая, остроумная, доброжелательная ведущая — кумир миллионов. Но что происходит с ней по ту сторону экрана?Неотразимую телезвезду изводит ревностью и бесконечными придирками надоевший муж?Значит, надо избавиться от благоверного раз и навсегда. Чтобы ничто не мешало наслаждаться жизнью.Чтобы наконец почувствовать себя не только успешной, но и счастливой.
Настоящая любовь требует величайшего самопожертвования. Чтобы уберечь любимого человека от мучительного разочарования, героиня берет на себя вину за то, чего никогда не совершала. В разлуке проходит несколько лет, и вот они встречаются снова. На этот раз их любовь побеждает все обиды, подозрения и сомнения, и герои романа наконец находят свое счастье.
Для Милдред Догэрти, героини романа, главным в отношениях двух любящих людей всегда была полная честность. И когда она поняла, что возлюбленный предал ее, она без раздумий порвала с ним. Но через несколько лет их дороги с Норманом Ллойдом снова пересеклись. И эта встреча заставила ее на многое взглянуть совсем по-другому.
Они совершенно не подходят друг другу. Он преуспевающий адвокат, а у нее свое кафе в Гамбурге. Его переполняют нереализованные желания, а она пытается в них разобраться. Он любит свою мебель, а она – свои проблемы. И при этом оба любят друг друга. Но в одно проклятое утро все рушится в одночасье. С разбитым сердцем садится она в машину, одержимая жаждой мести. Тем более что завтра ей исполнится 32 года.