Уцелевшие атланты - [15]

Эту битву красочно описал в своей «Одиссее» Гомер. Главный герой поэмы, Одиссей, после десяти лет странствий возвратившийся на родную Итаку, предпочел сначала скрыть свою истинную личность, заявив местному пастуху, что он — критянин, который после разгрома Трои присоединился к пиратской экспедиции с целью награбить богатств в Египте. Пиратский набег провалился, сказал Одиссей, при этом большинство нападавших было убито, а остальных египтяне захватили в плен. Описывая битву под Просописом, Одиссей говорил так:

«Вся местность была заполнена пехотинцами и колесницами и сверканием оружия. Зевс-Громовержец вселил презренный страх в наши сердца. Никому не хватило силы противостоять тем, кто нападал на нас, потому что они набрасывались на нас со всех сторон сразу. Схватка закончилась тем, что они порубили большую часть тех, кто был вместе со мной, а тех, кто остался жив, захватили в плен и превратили в своих рабов».

Укрывшись на своих кораблях, Люди Моря решили дождаться следующей возможности успешно высадиться на египетском берегу. Однако им не давали этого сделать египетские корабли. При этом, вместо того чтобы вступать в открытое столкновение с кораблями атлантов, значительно превосходящими их по размерам и оснащенности, египетские корабли предпочитали постоянно беспокоить военно-морскую армаду Атлантиды и наносить ей бесконечные болезненные уколы, то отсекая от нее подвоз продовольствия, то совершая одиночные набеги на отдельные транспортные корабли.

Постепенно выяснилось, что этого хватает, чтобы не дать атлантам высадиться. Тогда фараон Меренпта постепенно отвел свои сухопутные войска от Просописа, и направил армию на запад — навстречу ливийцам. Фараон приказал своей армии сосредоточиться под крепостью Перите. Эта крепость являлась последним оплотом египтян перед лицом надвигающихся войск ливийского царя Мерея. Они были уже на ближних подступах к дельте Нила с запада. Ранним утром 15 апреля, с восходом солнца, ливийцы бросились в атаку. Они полагали, что значительно превосходят египтян в численности, и ожидали легкой победы. Вместо этого их встретил град стрел отважных лучников фараона. Летящие залпами стрелы буквально косили пеших ливийцев. Однако некоторые из ливийцев все же прорвались сквозь стену смертоносных стрел, летящих им прямо в грудь, и под стенами крепости завязался рукопашный бой, который продолжался целых 6 часов.

За это время на подмогу египтянам пришел эскадрон боевых колесниц и свежая бригада копьеметателей. Ливийская атака постепенно захлебывалась, пока не сошла на нет. Увидев, что счастье в битве отворачивается от него, царь Мерей поспешил покинуть поле сражения. При этом он спасался столь панически, что вся его семья попала в руки противника. А все его шесть сыновей погибли в бою. Вместе с мебелью и предметами обихода ливийского царя египтяне захватили 120 тысяч единиц оружия и военного снаряжения, плюс 9 тысяч бронзовых мечей. В целом им удалось захватить целые горы трофеев, что доказывало: ливийцы шли в Египет с серьезными намерениями, настраиваясь на победу в войне и длительную оккупацию страны.

Все трофеи были, как положено, переданы для описи официальным писцам фараона, которые учли все вплоть до последнего предмета. Затем египтяне подожгли кожаные походные шатры ливийцев. Подле них лежало 10 тысяч мертвых ливийских воинов, 9111 ливийцев было захвачено в плен. Но среди них не было царя Мерея.

Однако когда он наконец возвратился в свою страну, то был встречен ненавистью и проклятиями и казнен собственными соплеменниками. Правда, это не сделало египтян более великодушными. В отместку за нападение Ливии на Египет они отрубили руки 2362 ливийским офицерам.

Однако праздновать победу у фараона Меренпта времени все же не было. После разгрома ливийцев он немедленно развернул свою армию в обратном направлении, несмотря на то, что она не успела толком восстановиться после кровавой сечи с ливийцами. Но фараону нужно было отразить нападение палестинцев на дельту Нила с востока. Палестинцы, получив сообщения о военных неудачах атлантов и ливийцев, сами стали колебаться, стоит ли им продолжать движение вперед. В этот самый момент египтяне и обрушились на них со всей своей мощью. Этого страшного удара оказалось достаточно, чтобы отбросить палестинцев назад вплоть до самого Леванта. Когда они выбрались из владений фараона, то бросили все оружие и поклялись никогда не брать его в руки.

На этот раз египетский фараон проявил по отношению к ним благосклонность. Он разрешил им остаться жить на этой территории, прилегающей к землям Египта, и эта территория получила название Палестина.

Однако по отношению к восставшим нубийцам он не был склонен демонстрировать такое же великодушие: за попытку мятежа, произошедшую в столь неблагоприятное для Египта время, нубийцы были наказаны железной рукой и с примерной жестокостью.

Потерпев военные неудачи на всех направлениях, коалиция Людей Моря и их союзников распалась. Корабли атлантов были вынуждены покинуть египетские воды. То, чего сумел добиться фараон Меренпта, превзошло в равной степени ожидания как его друзей, так и недругов. Используя хитрость и коварство, опережая врага в анализе ситуации и в маневре, думая быстрее, чем те, кто на него нападал, этот старик сумел разбить силы противника, заметно превосходящие его собственные. Атлантам пришлось, зализывая раны, убраться восвояси — на свои базы на Кипре и на Родосе. Несмотря на то, что Египет так и не покорился им, и контроль над Дарданеллами также был упущен, даже несмотря на все потери и неудачи, империя Атлантиды все же сохранила важные позиции в регионе Средиземноморья. В руках атлантов по-прежнему оставались значительные куски Италии, Сардинии, Сицилии, Балеарских островов и ряд важных островов в Эгейском море.