Убийство в стиле - [52]

Шрифт
Интервал

— Да? Так что же вы увидели? — спросила она почти на том же взводе, что и он сам.

— Я увидел, что нитью, пронизывающей все их показания, был Аластер Фарджион. Мы допрашивали их о Коре, а они хотели говорить только о Фарджионе. Будто Кора их вовсе не интересовала. Будто они не понимали, зачем, собственно, им задают вопросы про нее. Вот почему я говорю, что верю их утверждениям, что совершить это преступление у них не было ни малейшей причины. Как мы все, я слушал их заявления об их полной непричастности, и поймал себя на том, что все больше вслушиваюсь в каждом случае в ту почти небрежность, с какой они это заявляли. «конечно, — говорил нам каждый, — конечно, я не убивал Кору Резерфорд». Подразумевая, что в их жизни она была слишком малозначительной фигурой, чтобы ее стоило убить.

И вы заметили, — продолжал он, взмывая на поднятой им же волне, — вы заметили, что никто из них словно бы не нервничал, не отводил глаз? А это, Эви, противоестественно, пусть даже ваши подозреваемые ни в чем не виноваты. Вы обязательно заметите намек на то, что мы в Ярде называли «сыскным синдромом». Люди, когда их допрашивают полицейские, нервничают. Почему? Потому что виновны? Не обязательно. Ну так почему? Потому что их допрашивают полицейские, вот почему. Для большинства людей допрос в полиции — это такое испытание, что кто угодно занервничает, и виновный, и невиновный. Совсем как кровяное давление.

— Кровяное давление?

— Врач не способен точно измерить кровяное давление пациента по самой элементарной причине: кровяное давление, когда его измеряют, автоматически повышается. Вот почему в Ярде у нас всегда большее подозрение вызывали те, кто относился к допросу невозмутимо, чем те, что потели, дергались и не переставали ерзать на стуле.

— Но, Юстес, если, как вы говорите, наши пять подозреваемых все реагировали спокойно, из этого по логике следует, что мы не должны доверять никому из них.

— Я это самое и говорю. Мы должны и мы не должны.

— Объясните.

— Касательно убийства Коры мы должны им доверять. Повторяю, как будто вопрос «Вы убили Кору Резерфорд?» — вопрос, который, согласен, мы не задавали прямо, но они все понимали, что именно подразумевал практически любой вопрос, который мы задавали — как будто подобный вопрос был настолько глуп, что не стоил серьезного ответа, ну, как если бы их спросили, не они ли отравили Гитлера в его бункере. Однако мы не должны доверять им сверх этого по той же самой простой причине, что, когда они начинали добровольно говорить об Аластере Фарджионе — а из них никто не удержался от соблазна поговорить о нем, — все они выдали кое-что о себе самих, что-то, что заставило меня понять, до чего они потенциально увертливы. Во всяком случае, один из них.

— И что же они выдали?

Старший инспектор заставил себя помолчать несколько секунд, чтобы ответ как можно сильнее поразил его слушательницу.

— ЧТО, ХОТЯ НИ У КОГО ИЗ НИХ НЕ БЫЛО ПРИЧИНЫ УБИТЬ КОРУ РЕЗЕРФОРД, У ВСЕХ У НИХ БЫЛА ПРИЧИНА УБИТЬ АЛАСТЕРА ФАРДЖИОНА.

— Аластера Фарджиона?! Но Фарджион же не был убит!

— Ах, Эви, — сказал Трабшо, не в силах подавить снисходительную улыбку, — вы меня разочаровали. Неужели вы никогда не читаете ваши собственные книги?

— Разумеется, нет. Зачем? Я же знаю, кто это сделал! — сердито огрызнулась она, прихлопнув свои слова прекрасно слышным восклицательным знаком. — Разрешите однако напомнить вам, — продолжала она, — ваш молодой протеже Том Колверт, «самый многообещающий новобранец в полиции, какого я только встречал», если мне будет дозволено сослаться на вашу собственную оценку его как полицейского, сделал заявление для прессы, в котором категорически исключил какую-либо преступную подоплеку пожара в Кукхеме. И, кстати, какое отношение мои книги имеют к цене на картошку?

— Послушайте, Эви, вы несправедливы. До убийства Коры у юного Тома не было никаких оснований подозревать преступную подоплеку. А что до ваших книг, мне просто хотелось бы напомнить вам, что будь это ваш «Ищи убийцу!», так называемая случайная гибель персонажа вроде Фарджиона, уж конечно, показалась бы читателям подозрительной. И Алексе Бэддели, само собой разумеется — хотя, конечно, и не усердному, трясущемуся от дряхлости инспектору Копушингу, Копушингу из Ярда.

— Прошу прощения, что наступаю вам на ногу, Юстес, — сказала Эвадна. — Но это не одна из моих книг. Это дело о реальном чертовом убийстве, убийстве, как вы, видимо, забыли, моей дорогой подруги. Человеческое сердце перестало биться, и я не могу не счесть безвкусным с вашей стороны приравнивать убийство Коры к того рода убийствам, о которых пишу я в «Ищи убийцу!» с единственной честолюбивой целью развлечь моих читателей.

— Если бы вы просто слушали меня, вместо того чтобы взбелениться, — ответил растерявшийся Трабшо, — вы поняли бы, что то, о чем я говорю, может помочь нам схватить убийцу Коры.

— Ну хорошо, — сказала романистка нелюбезно, — продолжайте свою экспозицию.

— Ну, так я высчитал, что у всех пяти подозреваемых мотив для убийства был, но только убийства не Коры, а Аластера Фарджиона, человека, которого никто из них, за исключением Хенуэя, не терпел, чего они и не заботились скрывать. И как раз перед тем, как мы покинули Элстри, я зашел в… «для мужчин» и нацарапал быстрый список, чтобы вы могли сразу увидеть, к чему я клоню.


Еще от автора Гилберт Адэр
Ход Роджера Мургатройда

Перед вами – удивительный роман.Роман, в котором причудливо переплетаются мотивы самых известных детективов Агаты Кристи, а на их основе создается новая, увлекательная криминальная интрига!…Совершено загадочное убийство.Подозреваются все обитатели и гости уединенного, занесенного снегом особняка.Расследование ведет… сама Королева Английского Детектива!


Ключ от башни

Гилберт Адэр — писатель, которого Айрис Мердок назвала «последним эстетом от современной беллетристики». Стиль его, легкий без легкомыслия и «литературный» без выспренности, не подкупает читателя простотой непосредственности, но — затягивает, точно в паутину, в сплетение мыслей и чувств, эмоций — и импрессий.Читать прозу Адэра приятно, отчаянно интересно и — увлекательно в лучшем смысле этого слова.Превращать детективы в блистательно-интеллектуальную «игру ума» — или, наоборот, стилизовать интеллектуальную прозу под классический детектив — пытаются многие.


Любовь и смерть на Лонг–Айленде

Тема обоих романов Адэра — любовь и смерть, но если в первом — история гибельной страсти стареющего писателя к молодому голливудскому актеру, то во втором — первая любовь и взросление юного американца на фоне майских событий 1968г. во Франции. Адэру удается с тончайшим психологизмом и кинематографической зримостью рассказать о темных глубинах человеческого сердца.


Мечтатели

Тема обоих романов Адэра — любовь и смерть, но если в первом — история гибельной страсти стареющего писателя к молодому голливудскому актеру, то во втором — первая любовь и взросление юного американца на фоне майских событий 1968г. во Франции. Адэру удается с тончайшим психологизмом и кинематографической зримостью рассказать о темных глубинах человеческого сердца.


Буэнас ночес, Буэнос-Айрес

Книга, которую называют «праздником, который всегда с тобой» эры диско. Книга, за которую Гилберта Адэра критики называли «Набоковым гей-тусовки». Книга, сюжет которой практически невозможно воспроизвести — ибо сюжет в ней не значит ровно НИ-ЧЕ-ГО. Трагическая, смешная и поэтичная прозаическая баллада о «золотом веке» ночной жизни и кошмаре, которым завершился последний взлет «гедонистической культуры восьмидесятых».


Закрытая книга

Перед вами — книга, жанр которой поистине не поддается определению. Своеобразная «готическая стилистика» Эдгара По и Эрнста Теодора Амадея Гоффмана, положенная на сюжет, достойный, пожалуй, Стивена Кинга…Перед вами — то ли безукоризненно интеллектуальный детектив, то ли просто блестящая литературная головоломка, под интеллектуальный детектив стилизованная.Перед вами «Закрытая книга» — новый роман Гилберта Адэра…


Рекомендуем почитать
«Гость» из Америки

А с вами случалось такое? Когда чья-то незримая жизнь играет внутри вас будто забродившее вино, она преследует вас с самого детства и не даёт покоя ни днём, ни ночью. С ней невозможно договориться, у неё нет ни ног, ни тела, ни голоса. У неё нет ничего. И, тем не менее, она пытается по-своему общаться и даже что-то рассказывает. Что это: раздвоение сознания или тихое сумасшествие? А может, это чья-то неуспокоенная душа отчаянно взывает о помощи? Тогда кто она? Откуда взялась? И что ей нужно?


Нарко. Коготь ягуара

Первый официальный роман по мотивам культового сериала «Нарко» от Netflix. Удивительно подробное и правдивое изображение колумбийской наркоторговли изнутри. Хосе Агилар Гонсалес – sicario, наемный убийца медельинского картеля. Он готов обрушиться на любого врага Пабло Эскобара – и сделать с ним все, что прикажет Патрон. Он досконально изучил весь механизм работы кокаиновой империи, снизу доверху. Он глубоко проник в мысли и чувства Эскобара. Он знает, как подойти к нему даже с такой просьбой, которая другим показалась бы самоубийством, – и получить желаемое.


Занятие не для дилетантов

Без аннотации Вашему вниманию предлагается сборник зарубежных детективов.


Эдмон Белл и инспектор Тригсс

В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.


Несчастный случай. Старые грехи

В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.


Плод чужого воображения

Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…