Убийство в переулке Морталити - [44]

– Вот как! – сказал Фрэнк, отворачиваясь от зеркала, перед которым расчесывал волосы. – Значит, вы думаете, что мотив преступления – грабеж, а не зависть.

– И то, и другое! Мотивом первого преступления было ограбление, второго – ревность, и, возможно, небольшая месть.

– Я не понимаю.

– Это несложно, – пожал плечами Торри. – Послушайте! Не знаю как, но Васс узнал, что Джулия, по наущению мисс Харгон, должна встретиться с Грентом в переулке Морталити. Он наблюдал, шел следом, стал свидетелем разговора, и, когда Грент передал деньги Джулии, в припадке ревнивого гнева кинулся вперед и убил его. Затем он заставил Джулию сесть в кэб и поехал с ней до конца Нортумберленд-авеню. Под каким-то предлогом он отвел ее к Игле Клеопатры, убил ее, чтобы отомстить за то, что она предала его, и забрал у нее деньги. Затем он попытался сбросить ее тело в реку, но его прервали, и он сбежал. Это моя теория, и она очень хорошая.

– Было бы лучше, – сухо ответил Фрэнк, – если бы у нее не было так много недостатков.

– Недостатков!

– Да. Вы полностью забыли о Синих мумиях, вы заставляете Васса заманить Джулию на набережную, даже не придумав для этого никакой причины – пусть даже невозможной. В конце концов, вы забываете, что деньги были возвращены. Смешно предполагать, что Васс вдруг начнет действовать так честно после того, как совершил два преступления, чтобы завладеть этими деньгами. Кроме того, такой нервный идиот, как Васс, не мог хладнокровно убить двух человек. У него не хватило бы мужества сделать это.

Торри рассмеялся над этими так называемыми недостатками, которые он посчитал глупыми; он как раз собирался, из одного только духа противоречия, их опровергнуть, когда послышался слабый и робкий стук в дверь.

– Васс! – сразу сказал Торри. – Даже в его стуке я узнаю его коварный, колеблющийся характер. А теперь попробую мою игру в блеф.

Кивнув Фрэнку, он подошел к двери и вскоре вернулся с Вассом, идущим за ним по пятам. Секретарь был элегантно одет, выглядел спокойным, даже не подозревая, что его грех обнаружен и что улыбающийся маленький сыщик расставил для него ловушку, в которую он попал. В этой ситуации было что-то ироничное.

– Я получил вашу записку, – сказал Васс, обращаясь к Фрэнку, когда они сели. – И я сразу приехал сюда. Было обнаружено что-то новое?

– О да, – вежливо ответил детектив, – что-то совершенно новое, что вас очень заинтересует.

– В самом деле? В отношении ограбления?

– Нет, в отношении убийства. Чтобы не держать вас в напряжении, мистер Васс, – медленно сказал Торри, – я могу вам сказать, что мы знаем, кто совершил это двойное преступление.

Васс побелел.

– Капитан Мануэль? – спросил он слабым голосом.

– Нет, человек, чье имя указано в этом ордере на арест.

Секретарь протянул дрожащую руку к предъявленному Торри ордеру, затем, вздрогнув, отдернул его.

– Ордер на арест, – повторил он.

– Да, орден на ваш арест!

– На мой? Мой?! – Его глаза почти вылезли из орбит, когда он отодвинул стул и в ужасе уставился на детектива.

– На ваш, на Густава Васса, убившего своего хозяина и свою возлюбленную.

– Это ложь! – воскликнул молодой человек, пытаясь встать. – Я не убивал никого из них!

– Вы убили обоих, – строго сказал Торри, – и я намерен вас арестовать. Через десять минут вы покинете эту комнату и отправитесь в тюрьму.

– Но я невиновен! Невиновен, говорю вам! – закричал Васс, на его лбу выступили капельки пота. – Я… я… я могу… я могу объяснить!

Торри мгновенно выхватил медальон и протянул его на ладони.

– Тогда объясните это.

– А! – пробормотал Васс, откидываясь на стуле. – Я пропал.

– Я так и думал: вы признаете свою вину.

Обвинение, казалось, оживило это несчастное создание.

– Признаю? Признаю? – завопил он. – Нет, нет! Я невиновен! Клянусь!

– Вы бы поклялись в чем угодно, чтобы спасти свою шею, – холодно сказал Торри. – Пойдемте, сэр, я устал от этого, позвольте мне надеть на вас наручники.

Как во сне, Васс безвольно сидел в своем кресле, в то время как Торри приближался с наручниками. Но при первом прикосновении холодного железа к своим запястьям Васс вскочил, и, проскочив мимо детектива, упал на колени перед Фрэнком.

– Мистер Даррел! Мистер Даррел! – умолял он со слезами, текущими по его лицу. – Помогите мне, ради Бога! О, моя бедная мать. Ради всего святого, я невиновен! Не позволяйте ему утащить меня в тюрьму.

– Что я могу сделать? – сказал Фрэнк, тронутый его мольбой. – Я не выше закона. Если вы виноваты, вы должны заплатить за свое преступление.

– Но я невиновен.

– Тогда докажите свою невиновность, – воскликнул Торри с усмешкой. – Я всегда открыт для убеждений.

– Я не могу говорить, я не смею говорить! – простонал Васс, пряча несчастное лицо в руках.

– Тогда молчите и отправляйтесь на виселицу.

Бедняга судорожно вздрогнул при зловещем слове и громко заплакал. Он плакал, как женщина, и, лежа на полу, стонал как от боли. Даже Фрэнк почувствовал отвращение к этому немужественному поведению и настоятельно посоветовал ему перестать хныкать. Торри пошел дальше.

– Вставайте, нытик, или я вас пну! – закричал он. – Это не способ решать проблемы. Вы говорите, что можете объяснить, так сделайте это и спасите свою шею, если сможете.