Убийство в пансионате - [8]

Зоя Петровна задыхалась от негодования: это для сопливого нахала она стара, а человеку почтенному приятно ее общество. Зоя Петровна поднялась с кровати и стояла, царственно опираясь на палку, давая понять, что аудиенция окончена.

Белла Константиновна была не столь восприимчива, точнее сказать, она умела находить нужное толкование для любой фразы, и слова следователя "вам-то что делать на улице ночью" можно понять и как комплимент: что делать порядочному человеку на улице ночью; к тому же, в отличие от Зои Петровны, что жила исключительно своими переживаниями, Белла Константиновна живо интересовалась происходящим вокруг. Неужели что-то произошло в пансионате и как раз тогда (вот досада!), когда ее в пансионате не было. Они жили в городе N, и именно вчера решили съездить домой, помыться, переодеться, а Белла Константиновна и проверить квартиру.

- Я говорила, - Белла Константиновна обернулась к Зое Петровне, в голосе ее звенело торжество: она предупреждала, что кого-нибудь в этом пансионате непременно обворуют. Интересно узнать, у кого украли? что? сколько? И толку-то от этого следователя. Они надеются, что он им их пропажу отыщет? Как же. Ха-ха! и ха-ха-ха. Эта милиция только старух с базара гоняет, они все мафией куплены.

Андрей Андреевич вновь изумился (но теперь уже молча!): у них-то что воровать?! Видеоаппаратуру? толстые кошельки? шкатулки с драгоценностями?

Но - кому шкатулка дорога, а кому теплая кофта и плащ.

Белла Константинова давно жила на пенсию, в магазины ходила только продуктовые, да и в те нечасто. Ее бытие согревала мысль, что от прежней жизни у нее остались и квартира, и мебель, и теплые вещи. Но украдут их - новое она уже не купит никогда, и Белла Константиновна боялась воровства, как человечество боится апокалипсиса.

Зоя Петровна так не бедствовала, она жила в семье дочери, но воровства и она боялась.

В номер к Зотовой забрался вор? - думал Андрей Андреевич. - Конечно, вор мог забраться в любой номер, он ведь не знает, в каком номере кто живет, он лезет наудачу, но зачем бы вор стал убивать, да еще старуху, которая не смогла бы его задержать?

Зоя Петровна шагнула к двери, явно собираясь отправить следователя восвояси, и Андрей Андреевич сказал поспешно:

- Этой ночью убили женщину в двадцать первом номере, - и уточнил, Зотову.

Старухи разом охнули и грузно опустились на кровати.

- Нельзя, чтобы преступник остался безнаказанным, - сказал Андрей Андреевич, и старухи согласно закивали.

- Может быть, вы заметили что-то подозрительное?

- Она... Там? - Зоя Петровна, словно боясь смотреть в стену, общую со зловещим номером, только повела в ее сторону плечом.

- Нет, конечно, - поспешно успокоил женщин следователь и, чуть наклоняясь вперед к Зое Петровне, спросил доверительно:

- Вы - соседи, возможно, что-то слышали. Может быть, к ней приходил кто-то накануне? Может быть, она говорила вам о чем-то? Что-то ее тревожило? Или она ссорилась с кем-то?

- Да она со всеми переругалась, - сердито перебила его Белла Константиновна, и, сообразив, что говорит о покойной, поспешно перекрестилась, - прости, Господи, мою душу грешную.

Андрей Андреевич обернулся, но Белла Константиновна молчала и неотрывно смотрела в стену. Андрей Андреевич вновь склонился к Зое Петровне, посмотрел вопросительно, и Зоя Петровна кивнула головой:

- Да. Она перед всеми выставлялась.

- Пожалуйста, расскажите поподробнее о ней. Все, что помните.

И старухи поведали Андрею Андреевичу все, что знали о Нине Павловне, а заодно, и обо всех обитателях пансионата.

10. Андрей Андреевич спустился на первый этаж и увидел в конце коридора три ярких пятна: черный, белый, красный. Он подождал, и подошла Инна Максимовна Кузнецова, заместитель главного врача, стройная особа средних лет. На Кузнецовой была черная мини-юбка, белоснежная кружевная блузка и копна волос, окрашенных в огненный цвет. Вокруг глаз густо лежали темно-синие тени. Над глазами иссиня-черные брови. На щедро крашенных ресницах висели крапинки туши. На щеках полыхали румяна. И широко подрисованные алой помадой губы.

Андрей Андреевич уже знал про стремительный взлет Инны Максимовны. Из прежних врачей пансионата она казалась главному самой безопасной: не слишком умна, неопытна (а значит, нет влиятельных пациентов), не замужем - в борьбе за главное кресло ей опереться не на кого. От врачей опытных, проработавших в пансионате помногу лет, Евстигней Борисович Яшонкин, главный врач пансионата, постепенно избавился, набрал новых, что работали в пансионате уже как наемные работники.

Сейчас, когда Яшонкин был в отпуске и Кузнецова исполняла обязанности главного врача, она мерила эту должность на себя, и должность была ей впору. Зарплата, подарки, масса знакомых. Конечно, N не курорт Крыма, но и местный пансионат оказался источником щедрым.

Инна Максимовна дома не ночевала, и ночью по телефону горничная ее не нашла, и Инна Максимовна пришла на работу в великолепном настроении, а тут, на тебе, пожалуйста.

Теперь начнется: проверки, комиссии. Будут искать крайнего. И это сейчас, когда у нее был шанс показать и сотрудникам, и администрации города, что в этой должности она предпочтительнее Яшонкина.