Убийство в лунном свете - [44]

Почти тут же динамик приёмного устройства начал гудеть.

— Несущая волна, — объяснил Эмори. — Был у меня и микрофон тут подключён, но сейчас я его снял. Это вообще не то, что я хотел тебе продемонстрировать.

Эмори вынул из кармана старомодную «луковицу» часов и взглянул на циферблат.

— Начнётся минут через десять. Но сначала позволь кое-что показать.

Он провернул стержень, на котором крепилась пеленгаторная рамка, так что петля больше не смотрела прямо на передатчик. Гудение в динамике значительно ослабело, а потом и вовсе стихло, когда антенна оказалась направлена под прямым углом к передатчику.

— Просто хочу показать, что антенна действительно направленная, — объяснил Эмори. — То есть, грубо говоря. Не точно направленная, как настоящий магнитный искатель направления. Но приблизительно она указывает то направление, откуда приходит сигнал. А также угол.

Эмори показал мне, что он имеет в виду под углом, используя шарнир на стержне для того, чтобы отклонить антенну от горизонтали, и громкость сигнала вновь уменьшилась до нуля.

Эмори уселся на стул у одного конца стола, и я увидел, как на его лицо внезапно легла усталость. С тех пор как мы покинули дом и пришли в мастерскую, выговор Эмори был совсем как у трезвого человека, но по глазам да по неточности некоторых движения всё ещё можно было видеть, что он нетрезв. Однако создавалось впечатление, будто он изо всех сил старался хоть на время справиться с опьянением, и в известной мере это ему удавалось.

— Ладно, Эд, — проговорил он. — Принимайся за дело. Проверни всё самолично. Для начала выключи передатчик. А приёмник оставь как есть.

Выполнив это указание, я спросил, что дальше.

— Подыми на шарнире эту направленную антенну вверх под углом примерно семьдесят пять градусов. Способен ты прикинуть, какой это будет уклон — семьдесят пять градусов? Там вон транспортир лежит. А теперь разверни стержень таким образом, чтобы антенна была направлена почти строго восток, вот так. О’кей, Эд, это то что нужно.

— Теперь что?

— Жди и слушай. — Эмори поднялся. — Принесу нам ещё вина. — Он вышел и несколькими минутами спустя вернулся, неся наполовину полную бутыль и два стакана. — Рэнди сегодня подсел на коня. Приглашаю его сюда — он ни в какую. Утверждает, будто я спятил, раз ввожу вас в курс дела именно таким образом.

— Почему же? — спросил я, пока Эмори наливал из бутыли вино в оба стакана.

— Он, видите ли, думает, что ты решишь, будто я чокнутый, скажешь об этом Жюстине, и Жюстина не даст нам денег.

Я принял от него стакан и глотнул содержимого.

— А вы чокнутый?

— Откуда же мне знать, Эд! Сумасшедшие никогда не считают себя больными, ведь так? Я считаю, что я нормальный, но это же ничего не доказывает. Сам посуди: если бы кто-то сказал мне, что он получил сигнал с Юпитера, я бы тоже решил, что он сумасшедший, и пусть доказывает обратное.

— С Юпитера?

Эмори вновь сел на свой стул и усмехнулся.

— Сбрехнул-таки, — вымолвил он. — Не утерпел. И ведь хотел же подвести к этому постепенно! Я, должно быть, здорово выпил.

Он коротко рассмеялся, но и этот короткий смех внезапно был им оборван, а на лицо его легло выражение сосредоточенности. Он вскинул руку как призыв к тишине и замер.

Я прислушался. Поначалу я не поверил, будто из динамика действительно доносится какой-то звук, до того он был ещё слаб. Но постепенно громкость усиливалась, и вот у меня уже не осталось сомнений. Это был гул несущей волны — правда, немного отличный по высоте тона от той, которая недавно приходила из передатчика, установленного на другом конце стола, и значительно более слабый. Но теперь я явственно слышал его и понимал, откуда он доносится, хоть для верности и склонил ухо к динамику.

— Вот оно как, Эд, — проговорил Эмори. — Ты сам слышишь. Засеки теперь азимут и угол. Да покрути эту рамочную антенну.

Я принялся водить антенной из стороны в сторону, и всякий раз, как я слишком сильно отклонял её от первоначального направления и угла, шум в динамике пропадал. Наиболее интенсивен был этот сигнал лишь тогда, когда антенна указывала на восток или на запад под углом семьдесят пять градусов. Стоило мне повернуть антенну прямо вверх, на девяносто градусов, сигнал исчезал почти совершенно.

— Да, кажется пеленг взят верно, — сказал я. — Сигнал приходит оттуда. — Я указал вверх и сам всмотрелся в низкий, плоский деревянный потолок. Тут мне в голову пришла одна мысль. — Одну секунду, прошу прощения, — сказал я Эмори. — Нужно кое-что проверить. — Я схватил со стола наш фонарик и выбежал наружу. Отбежав от строения на несколько шагов, лучом фонарика я принялся водить по крыше, на которой, однако, так ничего и никого не разглядел. Даже дерево не склонялось над ней, и вообще поблизости не росло деревьев.

Однако на стене мастерской, в непосредственном соседстве с дверью, через которую мы вошли, я углядел вереницу ступенек-скоб, ведущую на крышу, и тогда я сунул фонарик в карман и вскарабкался по этим скобам. Добравшись до верху, я поводил лучом фонарика кругом себя; но это была плоская, гладкая деревянная крыша, и какие-либо предметы на ней отсутствовали. Как и провода.