Убийство в лабиринте - [45]

— Назовите свое имя и профессию! — произнес судья.

— Ничтожная личность перед вами зовется У Фэн, — отвечал У. — По должности я младший кандидат, а по призванию — художник.

— Вы обвиняетесь в убийстве генерала Дин Хуго, — строго сказал судья. — Говорите правду!

— Ваша честь, я категорически отрицаю это обвинение, — невозмутимо сказал У. — Мне известно имя жертвы, и я знаю о преступлении, за которое он был отстранен от воинской службы, поскольку часто слышал от своего отца о его постыдном поведении. Но прошу отметить, что я никогда не встречался с генералом. Я даже не знал, что он живет в Ланьфане, до той поры, пока его сын не начал распускать обо мне порочащие слухи. Я совершенно не обращал на эти слухи внимания, поскольку они были настолько смехотворными, что мне казалось ненужным их опровергать.

— В таком случае, — сухо спросил судья Ди, — почему же генерал так вас боялся? Почему и днем и ночью его ворота были закрыты, а сам он постоянно запирался в своей библиотеке? А если вы не замышляли убить генерала, почему вы нанимали бандитов шпионить за его домом?

— Что касается двух первых вопросов вашей чести, — ответил У, — то они имеют отношение исключительно к семейным делам Дина. Поскольку мне они совершенно неизвестны, я не могу ничего сказать по этому поводу. По последнему же обвинению я отказываюсь признать, что когда-либо нанимал кого-либо шпионить за семьей Дина. Я требую, чтобы мой обвинитель привел одного из тех людей, которых я якобы нанимал, и устроил мне с ним очную ставку.

— Не будьте столь самоуверенны, молодой человек! — строго сказал судья. — Я уже выявил одного из этих бандитов. В положенное время у вас будет с ним очная ставка.

У сердито вскричал:

— Этот мерзавец Дин подкупил его, чтобы он дал ложные показания!

Увидев, что У наконец вышел из себя, судья Ди решил, что настал подходящий момент огорошить обвиняемого еще одним неожиданным заявлением.

Он наклонился вперед и резко произнес:

— Я, судья, скажу вам, почему вы ненавидели семью Динов! И причина тому — не вражда между вашим отцом и генералом. Нет, у вас имелись на то личные мотивы. Взгляните на эту женщину!

С этими словами судья достал из рукава вырезанный из картины У фрагмент, на котором была изображена только голова богини Гуаньинь.

Вручая ее начальнику стражи Фану, чтобы тот передал ее У, судья Ди не спускал глаз с обвиняемого и кандидата Дина. Он обратил внимание, что как только он упомянул о замешанной в это дело женщине, оба молодых человека побледнели. Глаза Дина расширились от внезапного ужаса.

Внезапно сбоку от судьи раздался сдавленный крик.

Начальник стражи Фан стоял, не спуская с рисунка глаз. Лицо его стало пепельно-серым. Казалось, что он увидел привидение.

— Ваша честь! — воскликнул он. — Это же моя старшая дочь, Белая Орхидея!

От столь неожиданного заявления по толпе пробежал шепоток.

— Тихо! — громовым голосом крикнул судья.

Он не показал собственного удивления, а спокойно произнес:

— Начальник стражи, передайте этот рисунок обвиняемому.

Судья Ди успел заметить, что У был сильно смущен заявлением Фана, а кандидат Дин явно почувствовал облегчение. Он глубоко вздохнул, и краска вернулась на его щеки.

У не отрываясь смотрел на рисунок.

— Рассказывайте! — рявкнул судья. — Какие у вас отношения с этой девушкой?

У был мертвенно бледен, но твердым голосом заявил:

— Я отказываюсь отвечать.

Судья откинулся на спинку стула и холодно сказал:

— Видимо, обвиняемый забыл, что он находится в суде. Я приказываю отвечать на мой вопрос!

— Можете запытать меня до смерти, — прозвучал звонкий голос У, — но вам никогда не удастся заставить меня ответить на этот вопрос.

Судья Ди вздохнул и сказал:

— Вы виновны в неуважении к суду!

По знаку судьи два стражника сорвали с У платье. Двое других скрутили ему руки за спиной и поднимали их вверх, пока он лбом не коснулся пола. После этого они выжидающе посмотрели на Фана, стоящего с тяжелым кнутом в руке.

Начальник стражи взглянул на судью с выражением муки на лице. Судья Ди все понял. Фан был человеком порядочным. Он боялся, что в состоянии гнева запорет У до смерти. Судья указал на коренастого стражника.

Тот взял кнут у десятника, поднял свою мускулистую руку и резко опустил ремень на голую спину У.

У застонал, когда на его спине начали вздуваться рубец за рубцом. После десятого удара кровь заструилась по его исполосованной спине. Но он и знака не подал, что готов заговорить.

После двадцатого удара У окончательно обмяк.

Стражник сообщил, что юноша потерял сознание. Судья Ди подал знак, и двое стражников приподняли У на колени. Они держали у него под носом бутылочку с крепким уксусом, пока У снова не пришел в себя.

— Смотрите на своего судью! — приказал судья Ди.

Стражник схватил У за волосы и приподнял его голову. Губы юноши зашевелились.

— Я не буду говорить!

Стражник, у которого в руке был кнут, собирался ударить его по лицу тяжелой рукоятью, но судья остановил его поднятием руки и спокойным голосом сказал У:

— Вы же умный юноша, У. Вы должны понимать, насколько глупо ваше поведение. Позвольте мне поведать вам, что я намного больше знаю о ваших отношениях с этой бедной, сбившейся с пути девушкой, чем вы предполагаете.