Убийство на виадуке. Три вентиля - [22]

– Боже упаси меня, – заметил Ривз, – от каких бы то ни было дел с жителями Бинвера!

– С этим человеком вам все равно рано или поздно придется иметь дело.

– Почему это? Кто он такой?

– Гробовщик, – ответил Мерриэтт.

– Гробовщики, – подхватил Кармайкл, – ужасно оклеветаны в литературе. Их вечно изображают исполняющими свои обязанности мрачно или с подчеркнутым цинизмом. На самом же деле я слышал, что нет более внимательных или деликатных людей.

– Я вернусь минут через сорок пять, – пообещал Мерриэтт, бережно убирая снимок. – Кармайкл, надеюсь, в мое отсутствие вы не предоставите никаких новых улик.

Когда Мерриэтт ушел, а Кармайкл решил прогуляться до бильярдной, Ривз остался ерзать в нетерпении и обсуждать возможное значение недавней находки.

– Странно, – начал он, – как можно годами вести двойную жизнь в клубе, подобном нашему, и не иметь ни малейшего представления о том, кто находится с тобой рядом. Мы – целый мир в себе, и лицо постороннего человека ничего нам не говорит; скорее всего, даже имя не сказало бы. Но чего я сейчас не понимаю в этой фотографии, так это… насколько давно она была сделана, по-вашему?

– Увы, я не знаток дамских мод, но несомненно, снимок довоенный.

– Вот именно. А Бразерхуд появился здесь лишь в самом конце войны, по крайней мере, тогда он вступил в клуб – я выяснял у секретаря. Давенант же вступил в него еще позднее, год или два назад. Когда человек находит здесь дом, подразумевается, что он приехал исключительно ради гольфа. Но похоже, Бразерхуд, или его призрачный двойник Давенант, к тому времени уже успел познакомиться с обществом Бинвера – по крайней мере, настолько, чтобы обзавестись снимками местных красоток.

– Необязательно, – возразил Гордон. – Может, у нее просто не было более поздних фотографий и она подарила ему эту год или два назад.

– Верно. Однако женщины обычно не забывают обновлять запас своих портретов. И еще одно: по словам кедди, этот снимок лежал в кармане, но не могли же всегда держать его там… Боже милостивый, какой же я остолоп! Какого размера была рамка в коттедже Давенанта?

– Как раз такого. Размер, конечно, самый обычный, но мне думается, вероятнее всего, именно этот портрет Давенант прихватил с собой в спешке, покидая дом, и сунул в карман. При условии, разумеется, что Кармайкл прав.

– Да, в этом случае все ясно как день – по крайней мере, пока. Надеюсь, Мерриэтт потратит время не зря. Только подумайте, как медленно мы движемся по следу убийцы: мы уже дали ему целых два дня.

– Кстати, – сказал Гордон, – только сейчас вспомнил: четверг в Бинвере – сокращенный рабочий день.

Глава 9. Оживший снимок

– Итак? – нетерпеливо спросил Ривз, когда Мерриэтт, припозднившись, вошел в столовую. – Вы узнали?

– Да, я заходил к Кэмпбеллу…

– Но сегодня сокращенный рабочий день.

– Да, вот только… у Кэмпбелла почему-то было открыто. Он не затруднился узнать портрет или дать мне адрес. А когда я услышал имя этой дамы и ее адрес, я довольно много вспомнил о ней.

– Так кто же она?

– Мисс Рэндолл-Смит. Ее отец, старый каноник Рэндолл-Смит, долгое время служил священником в Бинвере – бесспорно, образованный старик, но довольно нудный. Он умер за несколько лет до войны, кажется, году в 1910-м, и оставил дочь практически без средств к существованию; тогда она покинула округу – это было перед самым моим приездом. В начале войны она вернулась, и, видимо, дела ее заметно поправились, потому что она поселилась в старом кирпичном доме с белыми наличниками, который стоит рядом с церковью и выглядит как дом священника, но на самом деле не является таковым. Она и теперь там живет; во время войны она вела большую общественную работу – собирала пожертвования и прочее, но лично я с ней не сталкивался. Кэмпбелл сказал, что она все еще хороша собой – кстати, самого Кэмпбелла молчаливым и сдержанным не назовешь. Он показал мне сравнительно недавно сделанную фотокарточку той же особы – этим портретом он чрезвычайно гордится – и выразил сожаление, что такая дама не замужем. Словом, мы имеем дело с общественной деятельницей и замечательной женщиной, судя по тому, что о ней говорят.

– Хм… – отозвался Ривз, – и Бразерхуд хранил ее портрет… точнее, Бразерхуд в образе Давенанта хранил этот портрет и забрал его с собой, собираясь на некоторое время покинуть эти места. Сдается мне, мисс Рэндолл-Смит могла бы кое-что поведать нам о нем.

– Боже милостивый! – воскликнул Мерриэтт. – Вы же не собираетесь и ей представляться репортером из «Дейли мейл»? Господи, да ведь одно дело – обмануть миссис Брэмстон…

– И совсем другое – обмануть мисс Рэндолл-Смит, потому что она леди? Увы, для меня это пустые сантименты.

– Я хотел сказать, если вы представитесь мисс Рэндолл-Смит репортером, она выставит вас за дверь.

– М-да. Вполне возможно. Но я могу и не говорить, что я из «Дейли мейл», а назваться репортером из «Каунти геральд», сказать, что мне поручили написать о Бразерхуде как об известной фигуре в здешних краях.

– Но чем вы объясните сам факт, что вы явились к ней? – возразил Кармайкл. – Не забывайте, что она может и не знать, кто такой Бразерхуд. Дело в том, что фотографию она подарила не Бразерхуду, а Давенанту. И неудивительно: окажись я в том же положении, я скорее добивался бы ее расположения как Давенант, а не как Бразерхуд.