Убийство на Кольском проспекте - [2]

— Что-то вроде свободного детектива?

— Не совсем. Иногда приходится по вызовам выезжать. Время, сам знаешь какое.

— У нас тоже много людей уволилось. Бегут с севера.

— А что ты хочешь, Пётр Михайлович, заработок почти такой же, как в средней полосе. А если где-нибудь на Украине или в Молдавии дом пропадает? Много нюансов. Старое порушили, а нового — то так и не построили. Ну, да не стоит об этом. Скажи лучше… Трупы людей, конечно, лежат не там, где были обнаружены?

— Здесь такое творилось… — подполковник сочувственно развёл руками. — Мои парни и так жизнью рисковали.

— Не ворчи, дорогой, — огорчённо произнёс я, — ты свой долг выполнил. Мне, конечно, будет трудновато в таком хаосе разбираться. Попробую отыскать какую-нибудь зацепку. Вот ещё… Стажёр что-то говорил про ребёнка…

— Мы его с самого начала искали, но никаких следов.

— Выходит, что мальчик сгорел? — спросил я.

— Нет, Павел Николаевич, люди бесследно не исчезают. Всё равно, что-нибудь да останется. Могу официально заявить, что ребёнка здесь не было.

— Замечательная новость, — подметил я.

— На самом деле не плохая! — высказал своё мнение Загрибин. — Есть надежда, что мальчик жив.

— Где же он?

— Может, у родственников? Будем надеяться на лучшее.

— Дай-то, Бог!

Я подошёл к трупам и, низко склонившись над ними, спросил:

— Как считаешь, Пётр Михайлович, что здесь произошло?

— Сам видишь… — озадаченно ответил подполковник. — Можно допустить, что хозяин квартиры свёл счёты с жизнью, но даже при беглом осмотре видно, что женщину ударили по голове чем-то тяжёлым и острым. К тому же, мы обнаружили окровавленный топор.

— Но ведь нет никакой гарантии, что во время взрывной волны её не могло отбросить в сторону, и она не ударилась о какой-нибудь угол.

— Маловероятно. В любом случае, я подозреваю, что здесь совершено преднамеренное убийство.

— Да ведь если говорить честно, то мне тоже так кажется.

— Я не хочу высказывать свою непроверенную и не подтверждённую фактами версию. Опасаюсь, ненароком, навредить следствию, — рассудительно сказал Загрибин, — но если тебя интересует моё личное мнение, могу кое-что подсказать.

— Пожалуйста, Пётр Михайлович, выкладывай всё начистоту, а я уж как-нибудь сам разберусь, что мне нужно, а что нет.

— По разговорам жильцов, — неторопливо начал Загрибин, — Щегодубцев был очень скупым человеком. Соседи недолюбливали его за жадность. С женой часто ссорился. Нередко доходило до рукоприкладства. Неоднократно Щегодубцев выталкивал её на улицу босую и в одной сорочке. Причём, как правило, выгонял с ребёнком на руках. Буквально за несколько часов до разыгравшейся трагедии, супруги изрядно повздорили.

— Уже в курсе, — сказал я. — Он обзывал её гулящей женщиной. Она же, в свою очередь, в долгу не осталась и тоже всячески его костерила. Во всяком случае, так мне доложил стажёр нашего участкового.

— Если верить жильцам этого подъезда, то скандал произошёл из-за денег.

— Семья постоянно испытывала финансовые затруднения?

— Наоборот. Денег у Щегодубцева было много. Пожалуй, слишком много, если учесть, что он работал простым землекопом.

— У нас ещё есть фирмы, где обыкновенным работягам выплачивают достойный заработок? — ухмыльнувшись, поинтересовался я.

— Есть. На городском кладбище…

— Тогда всё понятно. Определённая такса. Кому землю посуше, кому к родственникам поближе…

— Так или иначе, хозяйка была на полном его иждивении. Нигде не работала и не собиралась никуда устраиваться.

— Извини, Пётр Михайлович, — деликатно перебил я. — Но вообще-то, стажёр говорил, что Щегодубцев работал на плодоовощной базе.

— О таких подробностях мне ничего не известно. Возможно, раньше и работал?

— В принципе, это не столь важно, — внимательно разглядывая труп женщины, сказал я, и тут же задумчиво произнёс: — Насколько успел понять, Щегодубцев был заурядной личностью и вполне мог совершить преступление.

— Тоже так считаю, — подметил Загрибин — Тем более, что накануне вечером они крепко повздорили между собой. В пылу гнева Щегодубцев мог ударить её топором. После кровавой бойни, решил столь оригинальным способом уйти от заслуженного возмездия.

— Мне не понятно, для чего, ему понадобилось, устраивать поджёг собственной квартиры?

— Обычно такие пожары могут возникнуть как по ряду объективных, так и субъективных причин. Пока рано делать выводы. Не впервой. Разберёмся…

— Так, говоришь, ребёнка в квартире не обнаружили? — вновь поинтересовался я.

— В этом можешь не сомневаться. Мы обязательно нашли бы какие-нибудь фрагменты тела.

— Может, он завален обгоревшей мебелью? — уклончиво спросил я.

— Есть вещи, в которых отлично разбираюсь, — твёрдо заявил Загрибин. — Теоретически, конечно знаю, что здесь произошло. Во всяком случае, предполагаю…

— И что же?

— У газовой плиты была преднамеренно приоткрыта конфорка. В комнате, возле детской кроватки, горела заранее зажжённая свеча. Когда газ, сквозь щели кухонной двери, проник в гостиную, произошёл взрыв.

— Но ведь Щегодубцев мог совершенно случайно оставить конфорку приоткрытой.

— Вполне мог и умышленно подстроить этот взрыв.

— Какой смысл?

— Чтобы скрыть следы своего преступления.