Убийство — мой бизнес - [37]

Шейн только кивнул головой в знак согласия. Они двинулись по улице Шестнадцатого сентября к авеню Хуарес, повернули направо, а затем свернули в боковую улочку и вышли к кафе «Эль-Гато Побре».

Напротив входа тянулся длинный бар, слева был гардероб. За стойкой бара сидело несколько преуспевающего вида мексиканцев.

— Давайте выпьем чего-нибудь, — предложил Родригес и пошел к концу стойки.

Шейн заказал двойной «Агвардиенте», а капитан текилу с долькой лимона.

Бармен кивнул Родригесу, принимая их заказ, и вытер стойку перед ними, прежде чем поставить напитки. Родригес прошептал ему что-то по-мексикански, и тот снова кивнул. Выйдя во внутреннюю дверь, ведущую в кафе, он через пару минут вернулся и стал заниматься своими делами, не глядя на капитана и Шейна.

Шейн глотнул свой «Агвардиенте» и пожалел, что не заказал что-нибудь другое. Из помещения кафе вышел маленький человечек и направился к Родригесу. Заказав пива, он что-то монотонным голосом стал докладывать ему. Допив пиво, он направился к выходу.

— Девушка с солдатами обедает, — сообщил Родригес Шейну. — Вы не боитесь, что она узнает вас?

— Вряд ли, — покачал головой Шейн. — Сядем подальше. — Он допил свой напиток и добавил. — Я вспомнил, что сегодня ничего не ел.

— Пойдемте внутрь, — предложил Родригес. — Там есть угловые столики за пальмами, можно спокойно пообедать и понаблюдать за ними.

Они вошли в просторное помещение. Столики были заняты только наполовину. В центре зала была площадка для танцев. На небольшом возвышении струнный квартет исполнял мексиканскую мелодию, и с полдюжины пар танцевало. Родригес направился к столику в ближайшем к входу углу, почти полностью скрываемому двумя пальмами в больших кадках. Они сели, и он, махнув рукой в сторону танцплощадки, спросил:

— Вон там, за столиком у сцены, не Маркита?

Шейн посмотрел по направлению его руки и кивнул. На Марките было короткое черное платье с большим квадратным вырезом на груди и узкими бретельками. Губы у нее были сильно накрашены, и издали она казалась очень милой и оживленной. Спутники ее были совсем молоденькие и явно уже прилично набрались. На обоих были серые костюмы, не слишком хорошо сидящие на них. Оба громко смеялись и сидели очень близко к Марките.

— Они явно не торопятся заканчивать обед, так что у нас уйма времени, — заверил Шейна Родригес, когда официант положил им на стол меню. — Вы выбирайте, я уже обедал.

Шейн глянул в отпечатанное на машинке меню, заказал жареную дикую утку с каштанами и, немного помешкав, спросил капитана, можно ли рискнуть заказать американский коктейль. Родригес заверил его, что напиток сделают по всем правилам. Шейн велел принести пару коктейлей и вопросительно посмотрел на Родригеса. Тот улыбнулся и сказал:

— Текилу с лимоном.

Маркита встала из-за стола и отправилась танцевать с одним из солдат. Платье ее было такое же короткое, как юбочка, в которой видел ее Шейн. Она бесстыдно прижималась к солдату и, вращаясь в танце, обнажала чулки до самых бедер.

Пока Шейн ел, зал постепенно наполнялся. Он слегка вздрогнул, когда увидел приподнятые узкие плечи и взъерошенные волосы Нила Кокрейна, и даже отодвинул стул, чтобы быть менее заметным. Кокрейн вошел в зал и остановился на пороге, сказав что-то старшему официанту. Капитан Родригес перехватил взгляд Шейна и его движение. Его черная бровь взлетела, и он вежливо спросил:

— Вы от него прячетесь?

— Это репортер из Эль-Пасо, — пояснил Шейн. — Не исключено, что он здесь потому же, что и я.

В этот момент Кокрейн увидел Маркиту, возвращающуюся к своему столу. Он какое-то время следил за ней, а потом направился в ее сторону. Остановившись за ее стулом, он нагнулся и заговорил с ней. Из своего угла Шейн и Родригес видели, как она знакомит его со своими спутниками. Кокрейн сел на свободный стул за их столик, а один из солдат заказал выпивку.

Шейн откинулся на спинку стула и покачал головой:

— Вот так дела, капитан. Можно подумать, что он знал, что встретит ее здесь с этими парнями. А если так… — Он тряхнул своей рыжей шевелюрой, и в глазах его мелькнула тревога. — Давайте-ка посидим и посмотрим, что будет дальше.

На сцену вышла молоденькая мексиканка и запела «Эстреллиту». Голос у нее был чистый и красивый, еще не испорченный работой в ночном клубе, и пела она очень артистично. Когда она допела песню, аплодисментов было немного, и она не стала дожидаться, чтобы ее вызвали спеть еще. Квартет заиграл «Бесаме мучо», и Нил Кокрейн пошел танцевать с Маркитой. К нему она не прижималась так, как к солдату, а он к тому же оказался скверным танцором. Двигаясь по площадке, они что-то обсуждали, и вид у обоих был далеко не счастливый. Как только номер кончился, они вернулись к столику. Шейн так внимательно следил за ними, что не заметил, как в дверях появилась Кармела Таун. Он только увидел, что, как только Маркита села, Кокрейн выпрямился и посмотрел на дверь. Затем репортер сказал что-то троице и отошел от них. Шейн поглядел в сторону входа и увидел Кармелу, которая уже вошла в зал. На ней был спортивный костюм явно не по возрасту, отчего еще заметнее была ее худоба. Губы были ярко накрашены, но щеки бледны. Ее черные глубоко посаженные глаза лихорадочно блестели, перебегая с Кокрейна, идущего к ней, на Маркиту и двух ее юных дружков.