Убийство из тюбика с кремом - [17]

Через минуту, скромно постучавшись, заглянула Ася. Я представила ей Ниро, отчего девочка, потупив глазки, зарделась… понимаю… Я подождала, пока пройдет естественная реакция на моего любимого человечища, и продолжила.

Я рассказала Асе суть происходящего. Она восприняла все очень серьезно и согласилась исполнить роль пострадавшей. Получив ее согласие, я отправилась в аптеку за необходимым рек-, визитом, а Ниро остался ее инструктировать.

В аптеке я накупила синтомициновой эмульсии, солкосерила и бинтов. Вернулась я, когда инструктаж был в полном разгаре.

— …и тогда ты соглашаешься, но запомни — обязательно торгуйся. Упрись как баран. Я думаю, тебе будут предлагать половину суммы. Ты можешь соглашаться не больше чем на двадцать процентов от компенсации. Но постарайся сбить часть, которая отойдет этим ребятишкам, процентов до десяти. Заодно постарайся увеличить сумму иска. Напирая на то, что доктор якобы говорит, что ты потеряла работоспособность навсегда.

Я достала из своих запасов баночку с фальшивым кремом. Одну из тех, которую мы приобрели в маленьком магазинчике.

— Дай мне то, что тебе не жалко, — попросил меня Ниро, небрежно разрывая упаковку.

Я судорожно стала водить глазами по кабинету, и мой взгляд упал на стопку журналов на маленьком столике у окна.

— Нашла, — сверху лежал журнал «Космо», я взяла его в руки. — Нет, жалко, все-таки первый номер на русском, сохраню для истории. А вот «Домовой» у нас уже бывалый, его-то мы и используем, прости, друг.

Ниро отвинтил крышечку и карандашом выгреб из банки почти половину крема в сделанный из первого и последнего толстого листов журнала кулек.

— Выброшу на улице. — Он положил кулек на растерзанный «Домовой». Потом завернул крышку на коробочке с кремом и торжественно вручил это Асе. Видно было, что ей стало страшно уже оттого, что крем находится в ее руках.

— Не бойся. — Ниро понял ее состояние. — Внутри упаковки он не опасен, но ты его лучше не открывай.

— Хорошо. — Ася справилась со своим состоянием.

— Скажешь, что пользовалась им три-четыре раза в день на протяжении недели, не понимая, что у тебя происходит с руками. Грешила на воду и от этого усиленно наносила крем еще и еще.

— Понятно. Я только заберу сумочку с рабочего места. А что мне сказать девчонкам? Они же спросят.

— Скажи им… дай подумать… Ага! Скажи им, что я тебе выписала местную командировку, куда ты немедленно и отправишься.

— Хорошо. — Ася вышла из кабинета. Когда она вернулась, ее глаза были опять испуганные. Она подошла к столу, открыла свою сумочку и вынула из нее точно такой же крем для рук. Брр!!! Теперь мне стало страшно.

— Ева Ильинишна, можно я оставлю его у вас, а потом заберу?

— Конечно. Дай-ка я наклею на него зеленую бумажку. — Я отлепила от стопки записной бумаги листок и приложила его на тюбик с кремом. — Вот так будет хорошо.

Ася облегченно вздохнула:

— Спасибо. Теперь я буду спокойна, что не перепутаю.

— Не бойся, тот тюбик мы у тебя заберем, — произнес спокойным тоном Ниро. И мы успокоились обе.

После этого мы начали обрабатывать ее руки. Я густо мазала солкосерилом, наматывала бинты, пропитывала их синтомициновой эмульсией и снова намазывала. Из ее аккуратных рук получилось две культи, из которых врастопырку торчали пальцы. Пахли они при этом достаточно неприятно. После этого мы все трое сели в машину и отправились к месту нашего будущего спектакля.

Около метро мы оставили машину. Предполагалось, что жертва передвигается пешком, да и нам там тоже не следует показываться. Ниро пристроил в Асину сумку магнитофончик, с которым он никогда не расставался, и включил его на запись. Она неторопливо пошла, а мы, обежав с другой стороны, расположились на втором этаже в доме напротив. Оттуда было прекрасно видно, что происходит у подъезда представительства.

Мужчины набросились на Асю как коршуны. Один достал кипу бумаг и что-то ей старательно втолковывал, другой возбужденно размахивал руками. Потом мошенники поменялись ролями. Первый что-то говорил, а второй протягивал ей бумаги и ручку. Ася мотала головой и не соглашалась.

— Какая актриса пропадает! — Ниро проговорил у меня над ухом.

Еще минут через пять все трое о чем-то договорились. Один из мужчин что-то вписывал в свои бумаги. Закончив, протянул Асе для подписи, и та, долго приспосабливаясь, подписала документ. Потом, зажав бумаги в своей псевдо-покалеченной руке, Ася исчезла в глубине подъезда. Юристы подождали, пока она отойдет, довольно похлопали друг друга по спине. Что-то возбужденно говорили и смеялись. Они не обратили внимания, что Асина сумка осталась на скамейке. Игра была довольно рискованная, я сказала об этом Ниро, но он ответил, что все должно получиться. А что до сумки, то они ждут сотни тысяч долларов, а не дамскую сумку. Действительно, один из них заметил сумку и показал на нее другому пальцем. Тот махнул рукой и продолжил свой монолог. А еще через три минуты Ася вышла из подъезда, мило улыбаясь. Один из них протянул ей пакет. С такого расстояния ничего не было слышно, но, судя по выражению ее лица и жестам, наша девочка их благодарила. Попрощавшись, она отправилась к метро. Мы с Ниро постояли еще две минуты и, видя, что юристы топчутся на своем боевом посту у подъезда, отправились к месту встречи у метро.