Убийство Джанни Версаче - [99]

Я вздохнула с облегчением, хотя и верилось с трудом в такую осечку, в частности, из-за того, что и до этого полиция всю дорогу держала язык за зубами, темнила, недоговаривала и даже откровенно вводила в заблуждение и обманывала журналистов. Мало кто из освещавших эту историю верил полицейским на слово, а я к тому времени и вовсе перестала обращать внимание на их заявления.

Домой в Майами после совещания в Куантико Скримшо добрался около девяти часов вечера. Первым делом он позвонил по домашнему телефону своему напарнику Полу Маркусу. Трубку сняла жена, сказавшая: «Так он еще с пляжа не вернулся». «Тут я включаю телевизор, — вспоминает Скримшо, — а там как раз Маркуса среди прочих в прямом эфире и показывают, а комментатор говорит, что ни преступника, ни тела в плавучем доме не нашли и ничего нового пока не происходит. Я думаю: „Ну что там за возню опять затеяли — столько народу согнали делать мартышкин труд во внеурочное время по очередной ложной наводке!“ Но мне тут же звонит Пелоси и говорит:

— Срочно подтягивайся сюда, мы его добыли-таки.

— Кого? — спрашиваю я.

— Кьюненена.

— И где он?

— В плавучем доме.

— Да ладно, у меня телек включен. Хорош уже шутки шутить!

— Да там он, только вот зажмуриться[118] успел, гад.

— А по телевизору говорят, что не нашли никого.

— Мы им соврали.

— Выезжаю!»

Вокруг и внутри плавучего дома царило ажиотажное возбуждение. «Нам приходилось сновать туда-сюда — на борт, потом в пожарную часть посмотреть, что они там по ящику показывают, потом обратно на борт, — рассказывает Маркус. — По телевизору можно было оценить всю масштабность происходящего, а потом, выйдя к причалу, сравнить это с тем, как всё обстоит в реальности. Редко, знаете ли, удается подглядеть, как творится история. Начинаешь определенно понимать, что тут важно всё делать на совесть».

Для начала нужно было как можно скорее идентифицировать труп. Сколько ни пытались проветрить помещение при помощи принесенных вентиляторов, слезоточивого газа внутри плавучего дома оставалось столько, что работать без противогазов там было положительно невозможно. После собровцев внутрь дома вошли сержант Наварро и фэбээровский опер Кит Эванс (оба в противогазах) и первым делом распахнули все двери и окна, чтобы устроить сквозняк. Около 21:30 они поднялись в верхнюю спальню, не сговариваясь повернулись друг к другу лицом и грянули хором: «Это он!»

Заросшая многодневной щетиной голова Эндрю с открытыми глазами покоилась на двух подложенных под нее стопкой окровавленных подушках. Он покончил с собой выстрелом в рот. Кровь во рту, ушах и ноздрях успела спечься, но подушки ею пропитались насквозь. Пистолет Джеффа Трэйла так и не выпал из откинутой отдачей от выстрела на живот руки, а единственная стреляная гильза тускло блестела в проходе между кроватью и раздвижным окном.

К 22:00 всё высшее руководство правоохранительных органов страны было поставлено в известность: охота на Эндрю Кьюненена окончена.

Засим на арену вышли криминалисты, принявшиеся снимать место действия на фото- и видеокамеры, и судмедэксперты. Но и тут не обошлось без странностей, причем пошли они сразу и буквально косяком. Замóк с передней двери, например, был найден в морозильной камере холодильника. Дверцы кухонных шкафов были открыты нараспашку, а на разделочном столе стоял поставленный на попа бинокль. Поддон душевой кабины был использован в качестве мусоросборника для оберток и пустых стаканов из фастфуда, а на кофейном столике в гостиной стояла полная до краев тарелка ореховой скорлупы. В нижней части живота — между пупком и паховой областью — на теле Эндрю обнаружили гнойный абсцесс, развившийся вокруг колющей раны диаметром с карандаш. На захламленном столе гостиной, среди прочего, были найдены и протирочный спирт, и марлевые бинты (как свежие, так и окровавленные), и пустая упаковка из-под парацетамола. Был найден и пустой флакон из-под неустановленного рецептурного лекарства, выписанного владельцу дома, на маркировке которого ничего кроме фамилии заказчика «Райнек» не значилось. Ну и, конечно, как же без этого — стопка глянцевых журналов, верхним из которых — как наглядное свидетельство того, что, даже спасаясь от беспрецедентной сумасшедшей облавы на него, Эндрю Кьюненен не изменял своим вкусам, — Vogue.

* * *

В 22:19 ведущий новостей NBC Пит Уильямс по сведениям, полученным им из собственных источников в штаб-квартире ФБР в Вашингтоне, объявил по каналам CNBC и MSNBC, что «внутри плавучего дома обнаружен труп». Источник сообщил, что у полиции есть все основания полагать, что Эндрю застрелился из того же самого оружия, которое использовал для убийства Джанни Версаче.

Для судебно-медицинской идентификации тела Эндрю посреди ночи пришлось прибегнуть к услугам полиции Майами, которая таким образом снова перехватила контроль над делом. Оттуда выслали мобильный командный пункт, представляющий собой оснащенный, среди прочего, всем необходимым для криминалистической экспертизы автобус.

Наконец в 5:10 утра дактилоскописты отложили лупы в сторону и подписали заключение экспертизы: полное совпадение. Так Эндрю Кьюненен был официально признан мертвым. К этому времени агент Грегори Джонс, главный координатор расследования дела Кьюненена со стороны ФБР, уже не спал двое суток.