Убийство Джанни Версаче - [66]

Кронин «не верит ни в „случайность“ выбора жертв, ни в „спонтанность“ убийств, совершенных Эндрю, — ведь он ведет нас за собой всем своим поведением. Он хочет, чтобы мы связали воедино эпизоды в Миннеаполисе, Чикаго и Нью-Джерси. Так зачем ему могло бы понадобиться убивать тут случайную жертву?»

Официально, однако, убийство Ли Миглина, совершенное Эндрю Кьюнененом, так и осталось квалифицированным как «спонтанное убийство случайной жертвы». Теперь уже бывший суперинтендант полиции Чикаго Мэтт Родригес объясняет это следующим образом: «Нашим расследованием не выявлено никаких конкретных фактов, которые свидетельствовали бы о неслучайном характере выбора жертвы этого преступления. Мы знаем доподлинно, что убийство совершил Эндрю Кьюненен, и доказательств этого у нас с избытком. Однако никаких разумных объяснений его мотивов у следствия нет».

Вот только в моем сознании дела так просто не закрываются. Когда я отправилась в первую поездку по стране после убийства Билла Риза, то переговорила и с большинством из тех, кого допрашивали агенты ФБР, и со множеством других людей, не попавших в поле их зрения, и у меня очень быстро сложилось впечатление, которое вскоре подтвердится самым трагичным образом и которое, очевидно, не могло не сложиться и у следователей.

Ибо то, что я уже записала раньше со слов друзей Эндрю, он, как выяснилось, в последнее время стал повторять всем и каждому, а именно — рассказ о своем знакомстве с одним из самых знаменитых и успешных открытых геев мира — Джанни Версаче. В своем новом обличии серийного убийцы Эндрю, судя по всему, возвращался мыслями к образу прославленного модельера всё чаще, и тот давил на его психику всё сильнее.

Часть 3

Прибежище

Эндрю мчался по трассе I-95 в южном направлении на краденой машине Билла Риза, не замечаемый полицией. Во Флоренсе, штат Южная Каролина, он заехал на парковку у супермаркета Walmart рядом с развязкой I-95 и 20-го шоссе штата и там свинтил местные номера SKW 263 с первой попавшейся машины. Что характерно, владелец в полицию о пропаже не заявил, а просто заказал дубликат, решив, что потерял номерной знак по неосторожности. 11 мая Эндрю прибыл в Майами-Бич, покрыв за двое суток под 1800 км. Теперь ему первым делом нужно было подыскать, где столь же незаметно остановиться.

Грязно-розовая гостиница Normandy Plaza преимущественно с односпальными номерами, на углу Коллинз-авеню и 69-й улицы, в нескольких милях к северу от Южнобережного пляжа, с фотографиями якобы однажды заночевавшей там Мэрилин Монро и муляжом головы аллигатора над конторкой портье, являла собой обратную сторону Луны по сравнению со стероидным раем, которым сделался этот берег для богатых геев-отдыхающих, но все-таки и она выходила фасадом на океан и располагалась в пешеходной доступности от нудистского гей-пляжа. Эндрю припарковал красный пикап Билла Риза прямо у гостиницы, где тот и простоит несколько недель. Он нашел себе тайное прибежище у всех на виду.

* * *

12 мая 1997 года сразу три журнала вышли со статьями, представлявшими особый интерес для Эндрю. Time и Newsweek представили его самого в качестве главного подозреваемого в четырех убийствах, но личность его преподнесли в весьма разных ракурсах: Time охарактеризовал его как «светского гея», а Newsweek — как «заядлого тусовщика». Но более всего Эндрю заинтересовала третья статья — в Vanity Fair, поскольку этот журнал Эндрю ежемесячно изучал от корки до корки с просто-таки религиозным рвением. Только что появившийся в продаже июньский номер содержал статью Кэти Хорин[70], посвященную Донателле Версаче, сестре Джанни, где была, в частности, во всей красе представлена их роскошная вилла Casa Casuarina[71] на Южном берегу. Там же в виньетке была фотография семьи Версаче на пикнике, устроенном прямо на гей-пляже через дорогу от особняка вдоль набережной, куда прислуга прикатывала угощения прямо на сервировочных тележках. Почему-то никому из членов семьи дизайнера не приходило в голову, что выпивать и закусывать под фотокамеры репортеров напротив собственного дома и давать разрешение на публикацию этих фотографий небезопасно, поскольку так недолго сделаться и мишенью какого-нибудь ополоумевшего маньяка. Они просто хотели еще раз прикормить с руки ненасытного зверя — гламурную славу.

Но зверь тот, однако, был далеко не единственным творением местного Франкенштейна. Весь Южный берег (ЮБ) превратился в столицу наслаждений для геев западного мира, где рассыпающиеся в крошку от времени памятники ар-деко соседствуют с вылизанными до блеска стилизованными под старину фасадами ультрасовременных отелей, за входами в ряд которых нет ни часов, ни кресел, ни стоек портье — попросту ничего, что могло бы напомнить входящим туда о бренности их земного бытия. Местная экономика — это пузыри, вздымающиеся к поверхности со дна моря денег, которые приносит международная торговля наркотиками. Здесь на улицах присутствует причудливое смешение неспешных местных пенсионеров с колоритными нуворишами из латиноамериканской, немецкой и русской мафий, щедро приправленное компаниями модников и модниц со всего света. Оушен-драйв, где расположена пышная вилла Джанни Версаче, являющаяся там, между прочим, единственным частным владением, являет собой нечто среднее между римской Виа Венето с ее застройкой пятидесятых годов и нью-орлеанской Бурбон-стрит. Здесь в сезон, который длится с ноября по апрель включительно, перетекают нескончаемыми потоками из кафе в кафе и из ресторана в ресторан модели и физически совершенные образчики мужского пола, многие из которых спят и видят себя в бикини и плавках