Убийство Царской Семьи и членов Романовых на Урале - [235]

Так отмечает свидетель встречу Государя с Государыней в первые минуты их соединения в Алексадровском дворце, 9 марта 1917 года, после хотя и не продолжительной, но тяжелой безызвестностью и пережитыми обоими событиями разлуки. Рассказы приближенных и прислуги, окружавших Царскую Семью в период ее ареста, показания свидетелей охраны и комендатуры в различные периоды заключения Семьи в Царском Селе, Тобольске и Екатеринбурге позволяют обрисовать общие, основные, характерные черты, присущие как всей Семье в целом, так и отдельным ее членам, в достаточной степени точности, своеобразности и определенности. Возвращение Отца живым и объединение всей Семьи вместе под одной кровлей было громадным нравственным и духовным утешением для всех ее членов в эти исключительно трагические дни их жизни и не могло не вызвать прежде всего радостного чувства, что их не разлучат и предоставят им, во взаимной поддержке друг друга, проявить любовь и силы, чтобы смягчить горячо любимому отцу и мужу его тяжелые душевные переживания за текущие события и за будущность дорогой для них всех Великой Родины. В этом отношении примером самоотвержения, преданности и заботы о Государе являлась жена и мать, она сумела передать и воспитать в детях те же высокие чувства, сосредоточивавшие внимание и почитание Семьи на отце, несмотря на то, что по силе воли и характера внутренней руководительницей жизни и быта семейного очага оставалась мать.

Весь внешний и духовный уклад домашней жизни Царской Семьи представлял собою типичный образец. чистой, патриархальной жизни простой русской, религиозной семьи. Вставая утром от сна или ложась вечером перед сном, каждый из членов Семьи совершал свою молитву, после чего утром, собравшись, по возможности, вместе, мать или отец громко прочитывали прочим членам положенные на данный день Евангелие и Послания. Равным образом, садясь за стол или вставая из-за стола после еды, каждый совершал положенную молитву и только тогда принимался за пищу или шел к себе. Никогда не садились за стол, если отец чем-нибудь задерживался; ждали его. Когда кто-нибудь из детей обращался к матери по вопросам, касавшимся воспитания, образования или отношений внешнего свойства, мать всегда отвечала: «Я поговорю с отцом». Когда к отцу обращались с вопросом того или другого внутреннего или хозяйственного распорядка или с вопросом, касавшимся всей Семьи, он неизменно отвечал: «Как жена, я поговорю с ней». Оба поддерживали авторитет друг друга и оба по вере сознательно проводили идею «единой плоти и единого духа».

Нормально день их ареста в Царском Селе складывался так: вставали в 8 часов утра; молитва, утренний чай всех вместе, кроме, конечно, больных, еще не выходивших из своих комнат. Гулять разрешалось им два раза в день: от 11 до 12 часов утра и от двух с половиною до пяти часов дня. В свободное от учебных занятий время дня, дома, Государыня и дочери шили что-нибудь, вышивали или вязали, но никогда не оставались без какого-либо дела. Государь в это время читал у себя в кабинете и приводил в порядок свои бумаги. Вечером после чая отец приходил в комнату дочерей; ему ставили кресло, столик, и он читал вслух произведения русских классиков, а жена и дочери, слушая, рукодельничали или рисовали. Государь с детства был приучен к физической работе и приучал к ней и своих детей. Час утренней прогулки Император обыкновенно употреблял на моцион хождения, причем его сопровождал большей частью Долгоруков; они беседовали на современные, переживавшиеся Россией темы. Иногда вместо Долгорукова его сопровождала которая-нибудь из дочерей, когда они поправились от своей болезни. Во время дневных прогулок все члены Семьи, за исключением Императрицы, занимались физической работой: очищали дорожки парка от снега, или кололи лед для погреба, или обрубали сухие ветви и срубали старые деревья, заготавливая дрова для будущей зимы. С наступлением теплой погоды вся Семья «занялась устройством обширного огорода, и в этой работе с ней вместе принимали участие некоторые офицеры и солдаты охраны, уже привыкшие к Царской Семье и стремившиеся выказывать ей свое внимание и доброжелательство.

С течением времени, поправившись от болезней, дети возобновили свои учебные занятия. Так как посещение преподавателями и учителями со стороны, извне, было воспрещено, то родители организовали обучение при посредстве тех придворных лиц, которые разделяли заключение с Семьей. Таким образом, Государь принял на себя преподавание наследнику Цесаревичу географии и истории; Государыня проходила со всеми детьми Закон Божий; Великая княжна Ольга Николаевна занималась с младшими сестрами и братом английским языком; Екатерина Адольфовна Шнейдер преподавала младшим Великим княжнам и наследнику Цесаревичу математику и русскую грамматику; графиня Гендрикова занималась с Великой княжной Анастасией Николаевной историей; баронесса Буксгевден – со старшими Великими княжнами английским языком; доктор Боткин – с Алексеем Николаевичем русской литературой; доктор Деревенько – с ним же естествовещением, а Жильяр – со всеми французским языком.