Убийца теней - [38]

Для чтения проповеди отец Воллет перешел к кафедре. Службу он, как полагалось, вел с покрытой головой, теперь откинул капюшон рясы на плечи. Глядя на священника, Ярла невольно вспомнила определение, которое пришло ей на ум в советном доме: "скульптурная внешность". Да, именно так. Скульптор, изваявший ее - сам Воллет. Не иначе как по собственной воле он придал каждой черточке своего лица такое аскетическое выражение. А горящий взгляд, которым он обводил собравшихся, казалось, мог прожечь насквозь, увидеть потаенные мысли любого из прихожан. Но так ли? Хочет ли священник угадывать истинные человеческие помыслы - или хочет внушить каждому, что, какими бы эти помыслы ни были, они в любом случае греховны и преступны? Взгляд Воллета заранее обвинял. Первый священник взял на себя роль судьи - и верил, что имеет на это полное право.

Но другой взгляд, взгляд сумеречного охотника, видел если не сами помыслы, то их последствия. Воллет для этого взгляда был такой же открытой книгой, другие. Ярле стало ясно, что этого человека можно было бы пожалеть, если бы... если бы проявления его склонностей не были такими страшными. Действительно страшными - потому что и сами эти склонности, и их тени представляли угрозу для людей. Как бы в скором времени лореттцам снова помощь сумеречного охотника не потребовалась...

Снова. Она, Ярла, еще и с нынешним делом не разобралась, а уже про какое-то "снова" думает. Надо отвлечься от возможностей и вероятностей и сосредоточиться на "сегодня" и "сейчас".

- Братья и сестры! - начал между тем Воллет свою проповедь. - Вспомним о начале нашего мира, ибо никогда нельзя о нем забывать. Вспомним, что Творец создал мир благим. Сотворил духов и людей, которые были чисты и незапятнаны грехами. Но часть духов возомнили, что мир, созданный Творцом, не во всем правилен, что они смогут сделать его лучше. Они стали склонять на свою сторону людей, и люди в своей слабости и глупости прислушались к ним. Творец, увидя такую неблагодарность своих созданий, разгневался и придал мирозданию вид великой реки. Отделив мятежных духов от благих, он поселил первых на левом ее берегу, вторых на правом, а мир людей поместил между двумя этими берегами. И сделал так, что люди во плоти не могут попасть на эти берега. Духи же, будучи бестелесными, покидают свои обиталища и проникают в наш мир. И мятежные, озлобившиеся в своем изгнании, склоняют людей ко всяческому злу. Благие же, смиренно приняв волю Творца, всячески стараются уберечь людей от падения. Но искушение, которому люди поддались однажды, навсегда исказило их природу. Люди слабы перед злыми духами и легко верят их обольщениям, в особенности когда духи прикрывают свое уродство, облекаются неким подобием прекрасной плоти, настолько реальной, что она даже способна к похоти. И души тех несчастных, кто не устоял перед демонами в жизни, после смерти, простившись с бренным телом, оказывается в их власти безраздельно и неминуемо отправляются в их мир, где подвергаются вечным и страшным мучениям.

Но Творец благ. Даже деяния злых духов он может обращать к пользе людей, которых любит как своих младших детей, как в каждой семье отец и мать отдают предпочтение младшим перед старшими. Бывает, что он приказывает злобному духу действовать по его воле, и демон не смеет ослушаться. И Творец посылает его в мир людей для того, чтобы указать им на их грехи и покарать. И это есть великое благо, ибо нераскаянные, узрев праведный гнев Творца, убоятся и раскаются, а раскаявшись, спасут свои души от вечной погибели на Левом Берегу мировой реки. Сегодня говорю вам: покайтесь, грешники! Покайтесь! Вы призвали на свои головы ночную тварь! Покайтесь, или призовете еще и вечные муки левобережного мира, где огонь и нестерпимый холод попеременно будут терзать вас, и страшные язвы покроют с головы до ног, и не будет ничего, кроме бесконечной боли! Покайтесь, пока не поздно! - гремел Воллет.

Ярла видела, как лица многих прихожан искажаются тоскливым страхом, как заволакивает их разум мутная пелена, сгущается - и вот уже один, другой темный "бутон" пробились наружу и на глазах протянулись в рост. В такой тесноте выглядело это особенно неприятно: "облака" задевали стоящих рядом людей, незримо для них проникали в их тела... Связанная тень питается только силами своего хозяина, другим вреда не причиняет - но зрелище так себе.

Ларв, и до того уже колыхавшийся за спиной худой высокой девушки с изможденным лицом, стал виден отчетливее, приобрел очертания фигуры живого существа. Что эта молодая женщина натворила, в чем считает себя виноватой? Человек, вырастивший настолько сильно проявленного ларва тоски, возможно, в шаге от самоубийства стоит.

"Не страшно тебе все это видеть"? - спросил однажды Ярлу Риттон Нир. Она ответила, что не страшно, и не соврала. Но иногда это как будто выше человеческих сил становится, устаешь от видуньего дара, ужасно устаешь. С возрастом, что ли, не сильнее, а слабее душой становишься?.. Слишком много видишь, слишком часто...

Ну почему людям обязательно самим себя гробить надо? Вот и сейчас - зачем так легко словам Воллета верят они? Почему не задумаются, не усомнятся? Это же так просто! Вот, скажем, первый священник настолько красочно мучения левобережного мира живописует - но по его же словам туда, в этот мир, попадает