Убийца среди нас - [52]

От души посмеялись — какой же это "новый русский" без штанов? Вижу, мать успокоилась, опять принялась вязать и потихоньку напевать какой-то мотивчик. Матушка столько носков навязала, что вся семья в холод их надевает, да еще друзьям и знакомым дарим. Меня она любит, но если между мной и Наташей возникает ссора, всегда держит сторону жены. И я на нее нисколько не в обиде. Вот и сейчас: вяжет, вяжет, а на меня поглядывает. Какая уж тут лишняя рюмка — так посмотрит, что сразу руки опускаются. Жену и детей я люблю, и это мать привила мне любовь к семье.

— Мария Петровна, — чуть громче обычного обратился к ней Алексей. — Посидели бы с нами.

— С вами скучно, — ответила она не сразу. — Все о работе да о работе. А какое же застолье без песни?

— К чему соседей беспокоить? — возразила жена Алексея. Я то знал, что Полина петь не любит, даже в больших компаниях, когда почти все поют, старается отмолчаться или же только для вида шевелить губами. Да и Алексей не слишком большой любитель песен.

— Не знаю, не знаю, — говорила между тем мать. — Вот раньше хоть и жили куда бедней, но зато как пели. И, представьте себе, никого не боялись. Теперь же все за решетки попрятались. Какая уж тут песня.

— Что верно, то верно, — согласился Алексей.

— Ну мам, посиди с нами, — попросил я. — Уважь честную компанию.

— Нет, сынок, лучше в другой раз. Завтра на работу, а вам отдохнуть надо… — я знал, что дальше просить бесполезно. Если б было настроение, то и к столу подсела бы, и свою коронную завела. Заметил, что с тех пор как в город переехала, она стала меньше петь. А ведь сколько знает старинных песен! Все собирались переписать их, но как обычно времени не хватает. Сегодня у матери настроение хорошее. Когда она вяжет и считает петли, то о чем-то своем думает, а возможно, и волнуется; когда же потихоньку напевает — значит, на сердце отлегло.

Вот и сейчас что-то мурлычет, а кошка Муська, что свернулась на ее коленях, ей мирно вторит. Муська умна и никогда не помешает матери. Живет с нами с первых дней переезда из Полянска, мне подарил ее водитель Грузнова. Для всех она стала желанной, а для мамы — особенно. Они так сдружились, что Муська, в прямом смысле слова, ходит за ней по пятам.

Однако долго засиживаться некогда. Попили кто чай, а кто кофе, вспомнили еще раз про именинника, и Тереховы засобирались к себе. Дом и даже подъезд у нас один, так что идти недалече. Все довольны. Но что-то день грядущий нам готовит?

XIX

Утро. Мерное, убаюкивающее тиканье часов, домашняя обстановка, постель, родной семейный запах, блаженство. Как всегда неожиданно громко раздался звонок будильника. Вставать не хотелось. Все повторяется по отработанному ритму. Раньше всех встала мама: она спит вместе с детьми. Слышу, как негромко прошептала известную мне молитву с обращением к Божьей матери. Потом осторожно прошла на кухню, включила свет, помыла картошку и стала ее чистить. Набрала в чайник воды и поставила на плиту. Мать старается помочь невестке.

Поднялась Наташа, о чем-то посоветовалась с мамой. Услышал голос матери: "Пусть малость понежится". — "С полчаса можно и…" — дальше голос жены заглушил свист чайника.

Мама пошла будить Надю и Сергея. Надя проснулась сразу и стала одеваться. Сергей с первого раза обычно не поднимается, но сегодня встал на удивление быстро. Умывание, одевание, реплики.

На плите что-то шкворчит, скорее всего, картошка с яичницей и ломтиками поджаренной колбасы.

Встаю, здороваюсь, привожу себя в порядок. И все-таки на душе пакостно. Оснований для беспокойства дома никаких, это все Сушков — он, предстоящая встреча с ним. Но стараюсь не подавать вида.

Мать спросила:

— Как спалось, сынок?

Ответил:

— Нормально.

— Я тоже давно так хорошо не спала, — призналась она. Потом говорила что-то еще, но я включил электробритву.

Завтракаем, обсуждая вчерашнее застолье. Мать смеется, вспомнив анекдот Алексея. "С глушью, с глушью, а расслышала во всех подробностях", — подумал я.

Сергей никак не нарадуется велосипеду… после школы планирует обкатать. Наташа и мама дают соответствующие наставления, но вижу, что до сына они не доходят. Вмешиваюсь, привожу "примеры из жизни".

Первыми уходят в школу дети, потом я, после меня — Наташа. Мать говорит мне, чтобы особо не задерживался. "Особо" — значит слишком долго.

На улице поджидает Алексей. Он выглядит бодрячком. Увидев меня, сказал:

— Однако опоздал на целых две минуты. — И тут же: — Хочешь анекдот? — сколько же Алексей их знает?.. Но анекдот на меня не подействовал. Товарищ это заметил, спросил: — Чего такой хмурый? Может, нашим приходом домашние недовольны?

— Да ты что! — возмутился я.

— Тогда объясни, в чем дело. И ради Бога, не строй из себя индюка, это тебе не идет.

— А кто же еще?

Надо бы обидеться, а на что? Алексей прав. По всякому можно расценить мое молчание. Надо реабилитироваться, негоже настроение друг другу с утра портить.

— Ты же знаешь, — начал я, — Грузнов обещался с Сушковым переговорить. Вот и думаю, чем вся эта бодяга закончилась.

— А ты не думай. Да-да, не думай, выбрось из головы. Желает встретиться? Пожалуйте! Встречайтесь на здоровье. Ты-то в чем перед ним виноват?