Убийца среди нас - [42]

XII

Поздно. Людей в московском метро не густо. В вагоне тишина: кто дремлет, кто читает газету или книгу, а кто, как например мы, свою думу думает. В Москве я третий раз. Уже не удивляюсь, что немало москвичей в любом виде транспорта читает. Сидят этак спокойненько и не тратят времени зря. Мы едем в гостиницу «Комета»[10]: места забронированы заранее. В самолете малость поспали, теперь бодрствуем. Наклонившись ко мне, Терехов негромко сказал:

— Вот скажи людям, зачем приехали, ей-Богу не поверят. Зацепиться за туркмен — в Москве, без адреса, вдвоем и за какие-нибудь шесть-семь дней?! Скажут, шутить, ребятки, изволите. Как думаешь, осилим?

— А черт его знает, — пожал я плечами. — Если б время не подгоняло… Но вообще-то, как повезет.

— Все, раз Денис зачертыхался, значит и впрямь дело швах.

— Ну хотя бы за пару недель… — продолжал я. — Не знаю, как тебя, а меня от одной рожи Сушкова наизнанку выворачивает. «А это что еще за гусь объявился!..» — прогундосил я голосом Сушкова. — Представляешь: я — «гусь»! Небось поизмучил там всех.

Терехов успокоил:

— Выбрось из головы. Если б что — ребята позвонили бы. Раз губернатор ему хвоста накрутил, вот и выслуживался. Не дергайся.

— Рад бы, да не получается. Чует сердце, что непросто будет.

— Да хватит тебе! — поморщился Терехов. — Лучше давай определимся, с чего завтра начнем.

— Давай, — вздохнул я и подумал: «Да и в самом-то деле, чего преждевременно киснуть? Наше спасение — в нашей работе. Сумеем преступление раскрыть — никакой Сушков не страшен, а вот ежели забуксуем, то только управляйся подставлять то голову, то шею. Однако лимит времени пока не исчерпан, и в уныние впадать рано. Туркмены где-то жили, с кем-то общались. Где? С кем? В прошлый раз это установить не удалось, хотя работала бригада из шести человек. Теперь нас всего двое, и времени гораздо меньше…»

— Ну так какие соображения? — поинтересовался Терехов.

— Я думаю, надо заняться авторынком, что на речном вокзале. Сам говорил, родственники старика упоминали про рынок речного вокзала.

— Но ведь мы там уже лопатили?

— Ну и что? Попробую еще раз. С одним опером там хороший контакт нашел. Поможет.

— А мне?

— Придется помотаться по райуправлениям. Ты представительный, не то что я. Бумага с УВД, какая положено, имеется. В первую очередь надо подключить отделы, где есть авторынки. Пусть участковые допроверяют гостиницы, общежития. Ума большого не надо, да и фамилии есть.

— Значит, я представительный и с этой задачей, на твой взгляд, справлюсь? Ну спасибо, друг, тронут!

— Не скромничай, — я похлопал Алексея по плечу и заметил, что некоторые пассажиры уже начали на нас коситься.

— Ладно. Но кроме подключения участковых, надо бы заодно обговорить по работе в камерах, — понизил Терехов голос.

— Само собой. Не зная всей подноготной, что творится на рынке, нечего вообще за дело браться. Опер подскажет, кого из цыган задержать. И все-таки мне кажется, что туркмены могли пару ночей переспать в домах, что поближе к рынку. Надо еще раз поспрашивать, кто там сдает квартиры временным постояльцам.

На остановке метро «Фрунзенская» в вагон ввалилось много пассажиров. Мы с Тереховым на время приумолкли. Я вспомнил, что раньше на авторынке речного вокзала верх держали краснодарские цыгане. Они, что называется, с боем вышибли группировку грузин из Зугдиди, кое-кого пустили в расход. На соседнем же авторынке действовала группировка армян, ею руководил некто Мартгян. Еще тогда у нас возник вопрос: а не могло ли быть, скажем, что одни уничтожали других?.. Хотя зачем в таком случае куда-то вывозить, где-то на стороне убивать своих противников? Нет, это отпадает. Беседы с работниками милиции, задействованными в охране авторынков, мало что дали. Ясно, что рынки для мафиози были лакомым куском и частью своего дохода они делились с работниками охраны. Вот те и смотрят потом на действия бандгрупп сквозь пальцы. Уже тогда мы располагали данными, как некоторые работники милиции за взятки содействовали угону машин. Тысячу рублей на руки — и ворота рынка ночью услужливо открывались. Об этом с Тереховым мы неоднократно говорили. Представляли такой вариант: бандиты за деньги угоняют машину, продают ее, допустим, кавказцам, а потом от покупателей освобождаются… но откуда все же такая жестокость? И почему машину угоняли «к черту на кулички»? не хотели вершить зверства под носом, чтобы не было лишних зацепок? Вряд ли. Тогда мы установили, что пострадали в основном дети «чинуш», послов, торгашей, богатенькие евреи. У них отбирали деньги, а потом на дороге, надавав как следует тумаков, выбрасывали из машины. Продавцам «авто» совали «куклы», а пока неопытный человек разбирался, что к чему, преступников и след простывал.

Узнали мы и другое. За взятку или богатое подношение нотариусу владелец машины мог заполучить доверенность на право ее сбыта где угодно и кому угодно. Весь вопрос заключался лишь в том, как подешевле оформить так называемую генеральную доверенность.

Столько возможностей и столько разных вариантов в махинациях с машинами: доверенности, угоны, «куклы» и, в то же время, трудно с чем сравнимые по своей жестокости убийства, причем лиц только определенных национальностей. Голову сверлила мысль: нет, тут что-то другое кроется, здесь какой-то неизвестный нам пока мотив. Но какой? И кто воплощал его в жизнь? Да, было бы здорово при отработке в камере хотя бы частично зацепиться. Но особенно хотелось узнать, способны ли бандгруппы, действующие на авторынках, на подобные убийства? Есть ли у них связь с периферией, тем же Каменогорском? С кем она поддерживается? Может, завершали дела другие?..