Убийца не придет на похороны - [8]

* * *

— Разлепи этому сучонку рот, — распорядился Рафик и ткнул носком ботинка корчившегося на полу Димку.

Бандит вразвалочку подошел к мальчишке, легко, не сгибая колен, нагнулся и резко рванул за край пластыря. Тот отлепился, сорвав в нескольких местах куски кожи. Мальчишка заверещал.

— Еще звук услышу — пристрелю! — шепотом произнес Рафик.

Его вкрадчивый шепот, как показалось Резаному, перекрыл истошный крик мальчишки.

— Пацана в покое оставь!

— Что и тебе рот заклеить?

Дима замолчал, испуганно вращая глазами. Он ожидал удара в любой момент. В его взгляде уже не читалось надежд. Зная характер своего дяди, он понял, тот никогда не скажет, где деньги. Собирался бы сказать, сделал бы это сразу, не дожидаясь, пока начнут мучить его семью.

— Ну-ка, скажи, где твой дядя держит деньги? Ну? — Рафик наступил рифленой подошвой ботинка на красную, обожженную руку мальчика и пока еще несильно надавил. Из глаз Димки посыпались слезы.

— Не знаешь? — усмехнулся Рафик. — Тогда на хрен ты мне нужен такой, — и он ткнул горячий ствол автомата в лоб мальчишки.

— Я знаю! Знаю! — затараторил школьник.

— Врешь!

— Нет, точно знаю!

— Откуда тебе знать?

— Я подглядывал за ним.

«Неужели? — мелькнула мысль в голове Резаного. — Неужели он и впрямь подсматривал за мной? — Александр Данилин припомнил, когда он в последний раз подходил к тайнику. — Что ж, такое вполне могло случиться. Вот черт, никогда не знаешь, где проколешься».

— Я скажу, только отпустите их и меня! Обещаете?

— Молчи! — громко прикрикнул Резаный на племянника, хотя уже понимал: тот, скорее всего, блефует, готов соврать от нестерпимой боли, лишь бы его только на время оставили в покое.

— А он умнее, чем я думал, и хитрее, чем думал ты, — воскликнул Рафик, присаживаясь на корточки и беря мальчишку за шиворот. — Быстро, где?

Он так внезапно выпалил два слова, что у Димки от страха перехватило дыхание и он стал заикаться.

— Во дворе, возле сарая, под старым умывальником.

Рафик переглянулся со своими людьми.

— Вы обещали нас отпустить, я вам сказал!

Резаный в душе ликовал.

«Молодец мальчишка, если знал, то не сказал правды, а если не знал, где на самом деле спрятаны деньги, придумал хороший ход. Пусть они покопают, пусть надеются, что их ждет чемодан с деньгами. Прежде, чем они разочаруются, им придется выкопать яму метра в полтора глубиной. Чекан успеет».

— Ну, смотри, — Рафик упер руки в колени и хрустнув суставами, поднялся. — А если там ничего не будет? — затем, прищурившись и склонив голову на бок, спросил. — На какой глубине?

— Может, метр, может и два. Я не видел.

Резаный сидел, закрыв глаза. Он боялся выдать себя взглядом.

— Если там ничего не окажется, я закопаю тебя в этой яме самого — ногами кверху. Быстро во двор! Где у тебя лопата?

— Не знаю, я сам грядки не копаю.

Один из бандитов отправился во двор, подошел к сараю. Здесь было темно и неуютно.

«Инструмент, наверное, в сарае», — предположил он, глянул на легкую дощатую дверь, закрытую несложным замком, и после секундного колебания ударил в нее ногой.

Треснули доски, бандит заглянул вовнутрь и почти сразу же увидел то, что искал — лопату. Старую, со сточенным лезвием, с отполированной до блеска ручкой. Вооружился ей и пошел в сарай. На кирпичной стене висел старый, давно не использовавшийся умывальник без крышки.

— Копай, копай, будто никого из них заставить нельзя, — бурчал бандит.

Лезвие лопаты нехотя вошло в гравий, которым сарай был обсыпан по периметру. Если бы дело было днем, бандит сразу догадался бы, что копать здесь незачем, между обкатанных камешков пробивалась травка и даже рос маленький тополь, больше похожий на лебеду, чем на дерево. Но желание быстрее добраться до денег оказалось сильнее сомнений, и азербайджанец копал с остервенением, еле успевая смахивать пот со лба.

Рафик ему не очень-то доверял. Он подошел к окну и прикрыв лицо ладонью от яркого света лампы, следил за своим человеком.

«Чего доброго, откопает и попробует убежать».

Тишину ночи наполнял скрежет металла о камни. Бандит копал яму прямо у фундамента сарая и задевал лезвием за бетон, высекая искры.

«Где же Чекан? — недоумевал Резаный, чувствуя, как власть, да и сама жизнь уходит из его рук. — Неужели азер узнал о разговоре и перехватил парня? Нет, нет, — думал он, глядя на Рафика, — этот азер слишком глуп, слишком жаден для таких сложных ходов. Пристрелить кого-нибудь, закопать в землю живьем — на такое он горазд».

И тут в кабинете зазвонил телефон. Чисто инстинктивно Резаный рванулся вперед, хотя и помнил о веревках.

— Сиди, дурак, — процедил сквозь зубы Рафик и пошарил взглядом по комнате.

Да, прав был Резаный, посчитав его недалеким человеком, тот не предусмотрел того, что кто-то может позвонить, и у него не было на этот случай никакого варианта. Уже прозвучало три звонка, когда взгляд Рафика остановился на женщине.

— Слышишь, сука, сейчас ты говорить будешь то, что я тебе скажу. А ты, — не оборачиваясь, бросил он подручному, — притащи трубку. Скажешь, что Резаный подойти не может, в ванной моется.

Рафик довольно бережно оторвал клейкую ленту с губ женщины, перехватил трубку, щелкнул кнопкой, прижал телефон к голове жены Резаного. Сам припал ухом к наружной стороне телефона. На его губах появилась злорадная ухмылка. Молодая женщина тряслась от страха, но именно страх за свою жизнь помог ей задержать дыхание.