И все равно он не может отказаться от Рена. Слишком хороши и неординарны его изделия, и Хакс не в силах это отрицать. Все равно что идти против своих принципов.
Он подъезжает к модной новостройке. Жилой квартал вырос на здешнем пустыре за каких-то пару лет, превратив неприглядное, заброшенное место в элитный район.
Сегодня его ожидает кот в мешке.
Общение с подрядчиками никогда не было его сильной стороной; Хакс был бы рад вовсе отказаться от курирования собственных проектов на этапе ремонтных работ, но это несерьезно. Непрофессионально.
А здесь еще и заказчики отказались обращаться в приличную контору. Сказали, что есть у них знакомые рабочие и что возьмут те недорого.
Ну-ну.
Хакс кривится. По его мнению, это худшая рекомендация, которая может быть у специалиста. Знакомые, которые недорого возьмут.
Это желание людей при деньгах сэкономить на всем, начиная с материалов, заканчивая выкрасками, в конце концов выйдет им боком. Хакс поджимает губы и качает головой — лифт плавно поднимает его на нужный этаж. Внутренняя отделка здания не вызывает нареканий. Все так лаконично и приятно глазу, пахнет отделочными материалами.
Первое, что настораживает его у дверей квартиры, это доносящийся оттуда смех. Женский.
Он стонет. Давно в его профессиональной жизни не случалось подобной жести — рабочих, развлекающихся на объекте. Что там еще ему суждено увидеть? Спальники на полу и накрытую на газетах поляну?
Хакс нажимает на дверной звонок — смех прерывается. Потом раздаются шаги, и щелкает замок. Он придает своему лицу самое сухое, суровое выражение.
Выглянувшее наружу лицо принадлежит чернокожему парню в рабочем комбинезоне, довольно приличном, надо сказать, даже с логотипом.
— Я Хакс, дизайнер, — надменно информирует он его.
— О, привет. Я — Финн, — вытирает ладони о комбинезон и протягивает ему для рукопожатия, но Хакс не торопится хвататься за эту клешню.
Он проходит внутрь, не дожидаясь приглашения. С ходу не видно ничего, вызывающего нареканий.
— Где остальные? — вытянувшись и заложив руки за спину, требовательно интересуется он и, не дожидаясь ответа или откровенного вранья, проходит в сторону большой гостиной.
Парень топает за ним. Он хоть и шире в плечах, но ниже его, и это дарит Хаксу чувство превосходства. Это и его надзирающая функция.
Пройдя в комнату, он немного теряется, но все же продолжает сохранять лицо бесстрастным.
Так вот откуда женский смех.
Перед ним две девушки в таких же, как и у Финна, рабочих комбинезонах готовят стены под покраску. Обе азиатки. Одна повыше, худенькая и симпатичная. Вторая — ниже среднего, с круглым лицом, нелепой прической и с неприятным, колким взглядом маленьких черных глаз.
— Как продвигается работа? — спрашивает он, не представляясь и не интересуясь их именами.
— А сами не видите? — нелюбезно отвечает та, что пониже.
Хакс с презрением поджимает губы и поворачивается к Финну.
— Я думаю, что говорить будет только бригадир.
— А я он и есть, — обращается к нему вдруг низкорослое недоразумение.
Хакс полностью оборачивается к ней и выпрямляется, стремясь сделаться еще выше.
— Вы? — с язвительной улыбкой и уничижением в голосе спрашивает он.
Она откладывает инвентарь в сторону и подходит к нему, ничуть при этом не теряясь.
— Да, я. И вообще-то я перед заказчиком буду отчитываться.
Мерзавка.
— Передо мной, — яростно шипит Хакс, не в силах стерпеть такого унижения.
— Мда? — протягивает та. — У меня есть договор с клиентом, где вы не указаны в качестве его представителя.
Все присутствующие будто замирают, пока он окидывает ее гневным взглядом, желая испепелить на месте. Но ей все нипочем. Ведь она права. Он осуществляет лишь авторский надзор.
— Что ж, — холодно замечает он и вкладывает в следующие слова несуществующую угрозу: — Я осмотрюсь.
— Да пожалуйста, — она возвращается к своей работе.
Хакс обходит квартиру дважды, оценивая всю проделанную на данном этапе работу тщательнейшим образом. Сверяется с документацией и визуализацией… и не находит, к чему придраться.
Гадство.
Когда он возвращается в гостиную, никто не обращает на него внимания — все заняты работой.
— Я удовлетворен, — сухо резюмирует он, сохраняя лицо.
— Какое счастье! — бормочет бригадирша, занятая делом.
Хакс чувствует, как лицо так и краснеет от гнева.
— Я приеду с проверкой на следующей неделе.
Девушка бросает на него серьезный, недружелюбный взгляд, продолжая работать.
— Мне-то что? Хоть поселитесь тут. Главное, под ногами не путайтесь.
Он еще секунд пять стоит в проеме как дурак, презрительно разглядывая ее безобразную черную челку до глаз и несуразные подвитые пряди, обрамляющие лицо, и решает, что такое неуважение ей еще аукнется.
А после молча уходит.
