Убить мажора - [18]
В большом городе я ощущаю покой. Покой абсолютно во всем. В местах большого скопления людей, в больших гипермаркетах я никому не нужен. Меня никто не смущает. И мне, определенно никто не мешает. Я хожу среди банок кукурузы и горошка, консервированной фасоли и маринованных огурчиков. Полок с прокладками и детским питанием, памперсами для взрослых и вантузами, «чупа-чупсами», презервативами и мороженым. Между мороженых креветок и полуфабрикатов.
Подолгу стою у книжных полок. Зачитываюсь у витрин с книгами и различными бульварными книжонками. Нравиться прикасаться к книгам. Одна… другая… твердые переплеты… нюхать корешки… Мне нравиться книжный запах: нюхая книгу, я становлюсь счастливым. Мне нравиться читать. В основном читаю первые страницы. По первым страницам я учусь определять содержимое, содержание и ощущать появление возможного интереса. Красивая твердая обложки, яркая и красочная… Содержание первой страницы — это раскачивающийся маяк-поплавок… Интересно-неинтересно! Люблю задерживаться у лотков со спиртным… Я пью виски с колой. Но мне нравиться рассматривать прилавки с бутылками. Мне кажется, каждая бутылка завораживает по-своему. Смотрите! Безобразное количество наполненного дурманом «стекла»! Текила… Наливаете текилу в маленький высокий и узкий стаканчик с донным заливом, получивших название «Caballito», переводиться как «лошадка» или «пони». Насыпаете немного соли в углубление у большого пальца, выжимает на нее каплю сока, все это слизывает и залпом выпивает содержимое стаканчика, затем закусывает лаймом, зажатым между безымянным пальцем и мизинцем.
Не нравиться ритуал?
Но, это же — Мексика! Жгучие латиносы! У них всегда есть более сексуальный вариант питья текилы: слизываете соль, скажем, с обнаженного плеча вашей спутницы, опрокидываете «кабаллито» с текилой и закусываете лаймом, который держит в зубах ваша соблазнительная партнерша. Чувствуете дух засушливой местности центральной Мексики? Мексиканская пустыня, столбики агавы, жалкая лачуга под палящим солнцем, внутри которой прохлада и полумрак. И все это потому, что она врыта в землю почти на четверть. А внутри, из ферментации и дистилляции сока агавы — тропического травянистого растения, получают текилу — символ мексиканского народа. Символ свободолюбивой Мексики!..
Откуда я знаю так много про алкоголь?
Это все Артур… со своей свободной ночной жизнью и свободной любовью! Хотя нет… пить я стал еще раньше… Пить я начал после Босса. С того времени вообще мало чего изменилось, так что я по-прежнему пью. Мне нравиться пить. Выпивкой я заменил многие жизненные процессы, протекающие со мной, в моем организме и вокруг меня… алкоголь — заменил мне внешний мир. Тогда я не готовил еду. Не покупал себе вещей. Я не нуждался в еде. Мне не нужны были вещи. Мне нужна была выпивка. И я пил… Я гулял в гипермаркетах, как во внешнем мире… Все что находилось за пределами моей квартиры, для меня и было внешним миром. Я ходил в него как в сортир — опорожниться и накидать в него бумаги. Я ходил в него, чтобы не врасти в пожелтевшие стены квартиры, не врасти в продавленный диван. Чтобы не убить себя в пустой съемочной конуре… Состояние вне алкогольного опьянения для меня тоже было внешним миром — страшным и реактивным.
Я гуляю в гипермаркетах.
Я ворую некоторые предметы. Нужный мне хлам. Нужные маленькие вещи: зубные щетки «Richie», зубную пасту «Rocks», мятные жвачки «Dirol», шариковые ручки «Corona», карандаши «Koh-i-noor», шоколад «Meller», порционные сливки для кофе «Zott», детские йогурты «DANONE», гель-смазка для продления полового акта «Contex», с содержанием пантенола… Я смотрю в торговые холодильники. Иногда я подолгу смотрю в холодильник, куда тут же начинают смотреть и все остальные, что оказываются рядом. Я отстраняюсь от холодильника, отклоняясь назад, и вижу, как они, оказавшиеся рядом, с интересом смотрят вглубь холодильника. Я оказываюсь за их спинами, а мои ноги стоят на прежнем месте. Люди смотрят внутрь. Скверно или сдержанно тычут в него, а точнее на его содержимое пальцами, ковыряются в пакетах, переворачивают, перечитывают ценники, перечитывают информацию на пакетах, выбирают понравившееся.
Никто… Никто не смотрит на меня…
Ходить по улицам большого мегаполиса приятно не меньше. В любую погоду, в любое время года. Летом: лиловое небо, огни большого города, накрапывающий теплый дождик, который приятно ловить ртом, принимая крохотную влагу внутрь и мечтая дойти до ближайшего пивного ларька. Зимой: белое небо, белая земля, белый снег, белые люди… С черного неба — падает белые снежинки. Парадокс! И вот он появляется на горизонте… Долгожданный маяк! Долгожданная суша, земля, материк! Ночной, гостеприимный пивной «рай»! Осталось преодолеть широкую полосу пенной воды, — дорогу, с четырьмя полосами движения в каждом направлении, трамвайные пути и еще одну полосу одностороннего движения и… вот оно… Счастье!»
Сергей уснул сидя на диване. На кожаном диване Артура Могилевского, в его квартире, c опустошенным бокалом «Old fashioned», в руках и… Ему снилась пивная, затхлый кислый «рай».
Главным героем произведения является молодой офицер-сапер, выполняющий задачи разминирования в Чечне, в Грозном, после его второго штурма. В ходе выполнения ежедневных боевых задач, он понимает, что многие вещи в действительности имеют совершенно иное значение. Ломается та матрица жизни, в которой казалось, все было устоявшимся и незыблемым, и которой он, в общем-то, как и все другие люди, окутывал свою жизнь. Те предрассудки, которые уже прочно въелись в его жизнь, вдруг стали незаметными, а действия и мысли свелись к простейшим схемам и реакциям.
Когда коварный барон Бальдрик задумывал план государственного переворота, намереваясь жениться на юной принцессе Клементине и занять трон её отца, он и помыслить не мог, что у заговора найдётся свидетель, который даст себе зарок предотвратить злодеяние. Однако сможет ли этот таинственный герой сдержать обещание, учитывая, что он... всего лишь бессловесное дерево? (Входит в цикл "Сказки Невидимок")
Героиня книги снимает дом в сельской местности, чтобы провести там отпуск вместе с маленькой дочкой. Однако вокруг них сразу же начинают происходить странные и загадочные события. Предполагаемая идиллия оборачивается кошмаром. В этой истории много невероятного, непостижимого и недосказанного, как в лучших латиноамериканских романах, где фантастика накрепко сплавляется с реальностью, почти не оставляя зазора для проверки здравым смыслом и житейской логикой. Автор с потрясающим мастерством сочетает тонкий психологический анализ с предельным эмоциональным напряжением, но не спешит дать ответы на главные вопросы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.
Доминик Татарка принадлежит к числу видных прозаиков социалистической Чехословакии. Роман «Республика попов», вышедший в 1948 году и выдержавший несколько изданий в Чехословакии и за ее рубежами, занимает ключевое положение в его творчестве. Роман в основе своей автобиографичен. В жизненном опыте главного героя, молодого учителя гимназии Томаша Менкины, отчетливо угадывается опыт самого Татарки. Подобно Томашу, он тоже был преподавателем-словесником «в маленьком провинциальном городке с двадцатью тысячаси жителей».