Убиенная душа - [2]
Тамаз сел в трамвай и уже через четверть часа был в Госкинпроме, где работал в отделе рукописей. Он отдавал себе отчет в том, как трудна его задача. В тексте все должно было соответствовать диалектике. Вместе с тем все детали должны были компоноваться таким образом, чтобы содержание текста не вызывало ни малейшего сомнения в окончательной победе пролетариата Вся трудность задачи заключалась именно в этом, Если рассматривать два каких-нибудь элемента с точки зрения диалектики, то мы придем к выводу, что истина на стороне каждого, ибо лишь в борьбе между двумя элементами возникает третий, то есть то новое, что примиряет первые два элемента Однако такой подход возможен лишь в том случае, если размышляющий подобным образом является сторонним наблюдателем, относящимся нейтрально к обоим элементам Как только он обратится в какой-нибудь из этих элементов, сразу же утратит свое диалектическое видение и будет искать истину лишь в этом одном элементе. Быть участником борьбы элементов и сохранить при этом диалектический подход удалось пока \ишь Азефу служившему, как известно, в довоенной России одновременно как царской охранке, так и революции Этим можно объяснить и то что диалектический метод применим лишь по отношению к прошлому, в самой же борьбе элементов для него просто-напросто нет места. Эта проблема в то время обнаружилась повсеместно: в литературе, театре, но особенно в кино. Так как в кино действительность изображается в самом что ни есть обнаженном виде, то и все проблемы, связанные с диалектической точкой зрения, проявляются здесь ярче, чем где бы то ни было. Проходили бесконечные дискуссии, разрабатывалось множество различных методов. Но в кино главное — продукция и оно не может ждать результатов дискуссий. Здесь требовался опытный специалист, который был бы в состоянии быстро найти выход. Таким опытом и таким качеством обладал Тамаз.
Он не был коммунистом и даже не был революционером. Обезвоживание мира— это основное течение в Советской стране — было ему внутренне чуждо. Но он не был и противником революции: он чувствовал, что импульсы, исходившие от нее, несмотря ни на что, все же имели какой-то смысл. В чем заключался этот смысл, ему не было до конца ясно. Иногда он размышлял так: если в народе нет иного бога, кроме постоянного пламени, тогда следует предпочесть, чтобы идея бога отмерла сама по себе. Народ тогда долго не выдержит безбожной жизни и когда-нибудь с мрачной меланхолией дикого зверя взбунтуется, чтобы затем распять себя вместо бога на кресте. Это смутное чувство бЬгло причиной того, что Тамаз воздерживался от окончательного осуждения Советской власти. Он держался в стороне. За эту нейтральность его, конечно, упрекали, но и не считали за великий грех, поскольку это не было прямым проявлением враждебности с его стороны.
Впрочем, Тамаз добросовестно выполнял свое задание, и это было пока главным. Кроме того, он был крайне молчалив, что всегда является преимуществом, тем более в Советской стране.
На сегодня было назначено обсуждение сценария. Сюжет его был взят автором из жизни хевсуров, древнего грузинского горного племени. Итак, советская культура должна была проникнуть и сюда. Но как? Ведь там и по сей день существует родовой строй и совершенно не известна классовая борьба. Подобную здоровую общность людей очень трудно охватить Коммунистическим манифестом. Автор сценария почувствовал это. И он нашел следующий выход. В Хевсуретии существуют так называемые хевисберы, потомки древних магов, совершающие культовые обряды в храме и управляющие вместе с тем земными делами рода. За эту свою службу они получают щедрое вознаграждение. Вот тут-то автор навострил уши: ага! Щедрое вознаграждение! Значит, эксплуатация народа? Так он установил, что общинно-родовой строй — причина социального неравенства. Если удастся сделать из этого сценария эффектный фильм, то цель будет достигнута. Таким образом, хевисберы обманывают народ, чтобы сохранить власть в своих руках,— таков был лейтмотив сценария... В Хевсуретии существует культ «адгилис деда» — матери края, что является разновидностью magna mater, культура матери-земли. Люди находят какое-нибудь красивое, уединенное и почти недоступное место на опушке или в глубине леса. Нередко поблизости оказывается источник, где всегда видны следы, оставленные оленем или туром. Рога этих животных висят на деревьях, растущих вокруг источника. Первобытным ароматом дышит лес, там царит священная тишина. То и дело слышится хлопанье крыльев вспорхнувшей птицы или крик вспугнутого самца косули, замирающий тут же. Сюда спешит хевсур, чтобы помолиться. Он взывает к Земле и принимает ее благодать. Земля для него — существо многогрудое, с большим выменем. Он совершает омовение ключевой водой и исцеляется. Из поколения в поколение передает свои токи жизнь, уподобляясь этому неиссякаемому источнику.
Автор сценария выбрал именно этот источник, чтобы показать на примере социальный обман. Вызванные сюда специалисты установили, вода в этом источнике содержит радиоактивные элементы, что и явилось неопровержимым доказательством обмана. Итак, не было никакой сверхъестественной, божественной силы, как это утверждали хевсуры. Речь шла, таким образом, всего лишь о радиоактивных элементах, и баста! Хевсур скомпрометирован, культ Земли развенчан, тайна разгадана, народ просвещен, социальная эксплуатация заклеймена, то есть все поставлено на свои места.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В очередной том собрания сочинений Джека Лондона вошли повести и рассказы. «Белый Клык» — одно из лучших в мировой литературе произведений о братьях наших меньших. Повесть «Путешествие на „Ослепительном“» имеет автобиографическую основу и дает представление об истоках формирования американского национального характера, так же как и цикл рассказов «Любовь к жизни».
Лицо этого человека уродовал шрам: почти совершенный серп, одним концом достававший висок, а другим скулу. У него были холодные глаза и серые усики. Он практически ни с кем не общался. Но однажды он все-таки рассказал историю своего шрама, не упуская ни одной мелочи, ни одного обстоятельства…
История нью-йоркских банд знала немало «славных» имен. Эта история — про одного из самых известных главарей по имени Манк Истмен (он же Джозеф Мервин, он же Уильям Делани, он же Джозеф Моррис и пр.), под началом у которого было тысяча двести головорезов…
В Европе и США эта книга произвела эффект разорвавшейся бомбы, — а в Чили ее первый тираж был уничтожен по личному приказу Аугусто Пиночета.…В 1985 году высланный из Чили режиссер Мигель Литтин нелегально вернулся, чтобы снять фильм о том, во что превратили страну двенадцать лет военной диктатуры. Невзирая на смертельную опасность, пользуясь скрытой камерой, он создал уникальный фильм «Всеобщая декларация Чили», удостоенный приза на Венецианском кинофестивале. Документальный роман Маркеса — не просто захватывающая история приключений Литтина на многострадальной родине.
Шарль де Костер известен читателю как автор эпического романа «Легенда об Уленшпигеле». «Брабантские сказки», сборник новелл, созданных писателем в молодости, — своего рода авторский «разбег», творческая подготовка к большому роману. Как и «Уленшпигель», они — результат глубокого интереса де Костера к народному фольклору Бельгии. В сборник вошли рассказы разных жанров — от обработки народной христианской сказки («Сьер Хьюг») до сказки литературной («Маски»), от бытовой новеллы («Христосик») до воспоминания автора о встрече со старым жителем Брабанта («Призраки»), заставляющего вспомнить страницы тургеневских «Записок охотника».