Убежище - [4]

Он нервно вышагивал под деревьями. Нетерпение его росло. Идея, которую он так бережно вынашивал в течение нескольких дней, приобретала в его сознании все большую важность. Возможно, он слишком самонадеян, полагая, что может преуспеть там, где многие другие потерпели неудачу, однако, не усматривал никакого изъяна в своей идее. Он должен ее проверить.

Но сначала надо позаботиться о том, чтобы Лура была в безопасности — если такое понятие как безопасность вообще существует.

Когда он вернулся в дом, еда уже ожидала его. За столом старый Вандергрифт был в приподнятом настроении.

— Поздно я начал, — посетовал он, поймав взгляд Пола на его седую голову. — Никто не доживает до моих лет, если всю жизнь только и делает, что пытается спрятаться от них. И общения почти никакого не было, — продолжал старик, — как и возможности посмотреть, чего удалось достичь другим, работающим в том же направлении, что и я. Мы бы добились гораздо большего успеха, если б работали сообща. Но, разумеется, забрав одного из нас, они заполучали бы все наши самые последние теоретические находки. А так один из нас рано или поздно может найти способ постоянно опережать их.

— Вы теоретик, — сказал Пол. — Я бы хотел знать ваше мнение о патрулях.

— Конечно, — отозвался Вандергрифт, бросив на него острый взгляд. — Подозреваю, ваш интерес не поверхностный. — Пол подтвердил, что нет.

Старик на минуту задумался, прежде чем заговорить.

— Во-первых, патрулирование — это компромисс. Компромисс между тем, чего они хотят в отношении безопасности для себя, и тем, что могут получить от нас в плане научных достижений. Они контролируют добрую часть галактики. При желании им бы ничего не стоило стереть нас с лица Земли. Но они этого не хотят. Мы их крупнейший природный ресурс. Мы — их мозги.

Лура попыталась было возразить.

— Это правда, — продолжил он, не обращая внимания на ее вмешательство. Они окружены неким мыслительным или нервным полем, о котором нам ничего не известно, кроме его воздействия на нас. На определенном расстоянии мы совершенно неспособны сопротивляться им, и они легко могут получить от нас любую требующуюся информацию. Но их интеллект, хоть и хорошо организованный, не слишком высок. По умственным способностям мы их значительно превосходим.

— Именно мы усовершенствовали космические путешествия, а не подиане, хотя теперь они используют их, а нам в этом отказано. Мы вывезли подиан с их темной, холодной и сырой планеты и привезли сюда. Их обнаружение было случайностью, но все, что произошло потом, случайным не являлось, хотя в то время мы этого не знали.

— Через сто лет после того, как мы их нашли, они значительно выросли в численном отношении и, действуя сообща, захватили власть прежде, чем кто-либо сообразил что происходит. А когда поняли, было уже слишком поздно. Мы попытались бороться с ними, но к тому времени оказались взаперти на одной этой планете. То есть, те из нас, кто остался. Дабы удерживать нас здесь, они использовали силовое поле, которое мы же и изобрели. К тому времени в их руках уже была вся власть, и они побили нас нашим же оружием.

Старый Вандергрифт помолчал и рассеянно побарабанил пальцем по мягкому и теплому пластиковому столу.

— Важно, чтобы вы четко уяснили для себя идею патрулирования, — продолжил он. — Они могли бы, разумеется, приставить по подианину к каждому мужчине, каждой женщине и каждому ребенку на земле, таким образом полностью исключив риск, что нам когда-либо удастся изобрести оружие, способное разгромить их. Но тогда они не добились бы желаемых результатов. После первого поколения они получили бы просто расширение подианского мозга. Более крупное, более способное расширение, но воображения у него было не больше, чем у них. Такой мозг был бы не лучше их собственного, а они понимают, что этого недостаточно.

— Вот почему они используют то, что неспециалисты называют мозговой патруль, — продолжал ученый. — Математику он известен как вероятностный патруль. Он контролирует нас и в то же время оставляет достаточно свободы, чтоб мы могли надеяться низвергнуть их. Без этой надежды нас не мог бы интересовать научный прогресс.

— Вы же не думаете, — с горечью продолжал Вандергрифт, — что мы в состоянии обеспечивать все наши экономические нужды для поддержания развития науки? Пластмассы у нас в изобилии. Мы производим ее из древесины, которая есть повсюду. Мы отыскиваем среди руин наших бывших городов металл, и у нас есть собственные рудники. Но нам все равно не хватает определенных металлов, особенно с тех пор, как остался только воздушный вид транспорта. И где, по-вашему, мы берем эти металлы? Вот именно.

Он замолчал и продолжил трапезу. Однако, Полу нужно было больше информации. Выждав приличествующую паузу, он тихо спросил:

— Теперь я знаю, зачем им патрули, но по-прежнему не знаю, как они действуют.

Старый математик взглянул раздраженно.

— Конечно. Если б они отправляли свои корабли вокруг земли по заранее установленному графику, то получили бы что? Да ничего. Основная масса людей оставалась бы в одном месте, а научно-исследовательские работники переезжали бы раз или два в десятилетие. Во избежание подобного, подиане ввели в патрулирование элемент случайности.