Убей и умри - [16]

Бриксби не нравилось, что сорок процентов своего времени он должен проводить с пассажирами.

Так или иначе, он еще постоял перед дверью, прежде чем войти в столовую. Наконец, расправил плечи, открыл дверь и прошел мимо винного и молочного баров. Некоторые корабли, которыми он командовал, могли бы уместиться на дне этой пещеры из стекла и хрома, и еще осталось бы место для прогулок.

Он доброжелательно кивал хорошо одетым мужчинам и женщинам, стараясь улыбками компенсировать то, что никак не мог запомнить их имена. У него была плохая память на имена и лица. На грузовых судах ему требовалась неделя, чтобы запомнить, как зовут членов экипажа, редко насчитывающего более двадцати человек. Запомнить же имена двухсот пятидесяти пассажиров «Флорибунды», не говоря уж о сорока пяти членах команды, было выше его сил.

Добравшись, наконец, до своего столика, он сумел кое-как ответить на все заданные ему вопросы. Вокруг него сидели сплошные знаменитости: миллионер с полуодетой блондинкой, которая считалась его женой; был там еще фельдмаршал со своим совершенно безликим сыном, который должен был бы родиться девочкой; еще одна миллионерша, занимавшаяся миссионерской деятельностью, а с ней ее учтивый секретарь; и еще миллионер со своей блондинкой, которая, в отличие от первой, была слишком одета; и еще три изысканные женщины, которые уравновешивали все это общество. Так как одну из них, самую хорошенькую, звали Вера, Бриксби мысленно называл их Вера, Надежда и Милосердие.

Он сел рядом с Верой, которая посоветовала ему: «Не ешьте супа из фальшивой черепахи, капитан, это не черепаха фальшивая, а мы».

Бриксби откашлялся, чтобы ответить что-нибудь, но обнаружил, что сказать-то ему нечего. Будучи холостяком в свои сорок пять лет, он побаивался Веры, двадцатишестилетней вдовы, которая, не скрывая, искала замену и уже призналась ему, что ей нравятся пожилые мужчины, обладающие властью. А если они при этом и не очень богаты, то это не имело никакого значения, так как денег у нее было предостаточно.

Он изо всех сил старался не замечать, что на ней надето, обнаружив только, что это было нечто зеленое. Сама Вера была рыжей.

Он начал есть свой куриный бульон, делая вид, что слишком голоден, чтобы поддерживать разговор, и, сидя очень прямо, старался избегать обжигающего контакта с Вериным бедром. Не обращая ни малейшего внимания на его старания, она весело ткнула его в бок.

— Я вам не мешаю, капитан? — прошептала она, лукаво хихикая. У нее был глубокий, с придыханием, весьма волнующий голос.

— Конечно, нет, миссис Делман, — соврал он.

Она посмотрела в сторону и сказала уже другим тоном:

— О, это ужасно. Вы только начали, а один из ваших офицеров собирается вас побеспокоить.

Бриксби повернул голову и увидел, что Фернье, старший офицер связи, направляется к нему.

— Да? — сказал Бриксби.

— Сообщение для вас, сэр. — Фернье выглядел виноватым. — Лично для вас от владельцев. — Он ждал.

— Давайте его сюда, — поторопил Бриксби.

— У меня его нет, сэр. Вы должны пойти в радиорубку и принять его сами, без свидетелей.

— Сейчас? — Бриксби приподнялся, вытирая рот салфеткой.

— Это безобразие, — сказала Вера сочувственно.

Бриксби шел за Фернье, заинтересованный и уже совершенно спокойный, опытный хозяин космоса. Профессиональные проблемы его никогда не тревожили.

Фернье остановился у входа в радиорубку.

— Вы должны принять сообщение сами, сэр. — Не было никакого сомнения, что он неприятно удивлен, и не без причины: такая секретность по отношению к старшему офицеру связи была беспрецедентной.

Бриксби вошел в радиорубку, и Фернье закрыл за ним дверь. Аппарат связи был настроен на автоматический прием таинственного сообщения. Бриксби улыбнулся, увидев, что Фернье выключил микрофоны внутренней связи, так что, если бы капитану пришлось попросить Фернье наладить аппаратуру, ему пришлось бы выйти из рубки.

Бриксби, однако, провел не один год на старых космических калошах, где каждый должен был уметь делать все. Он послал сигнал готовности к приему и стал ждать. Голос, искаженный субпространственным радио, произнес:

— Капитан, вы один? Это очень важно.

— Да, один.

— Я — Джонсон, главный офицер связи «Пан-Галактики». Вы узнаете мой голос?

По правде говоря, было трудно узнать какой бы то ни было голос по субпространственному радио, но Бриксби сказал «да», чтобы не терять время зря.

— Прекрасно. Я сейчас соединю вас с адмиралом Сесилом из Армии.

«Ну и ну, сверхсекретность, а теперь еще и адмирал», — подумал Бриксби.

— Капитан Бриксби? Это адмирал Сесил. Я надеюсь, вы понимаете, что сейчас находитесь в моем распоряжении?

Такое случалось нечасто. Армия, конечно же, не имела никакой власти над частными кораблями. Однако, Армия не так уж редко обращалась к кампаниям на Земле, а через них и к командирам гражданских кораблей в глубоком космосе. Субпространственная связь была мгновенной, но субпространственные полеты, хотя и во много раз более быстрые, чем обычные межпланетные, были сравнительно медленными. Гражданский корабль у места событий часто бывал полезнее сотни мощных крейсеров в сотне световых лет от места конфликта.