У всех мертвых одинаковая кожа - [17]

Странная штука – психология преступника, внезапно подумал я. Считается, что угрызения совести вас прямо так и угрызают. Что кошмары вас прямо так и изводят.

Брехня. Невероятного труда стоит заставить себя подумать о последствиях того, что сделал.

На самом деле, теперь все это оставляло меня полностью равнодушным.

Единственное, что имело значение, – это слова Шейлы.

Значит, стоит мне отлучиться на два дня, и… Так из-за чего я остаюсь с ней? Почему я не могу оставить ее, не испытывая чувства пустоты? Не испытывая необходимости вернуться к ней, необходимости знать, что она – моя. Даже не видя ее, знать, что я могу ее увидеть, когда захочу.

Это и есть любовь?

Если да, то веселиться нечего.

До чего же я дошел. Женщина, захотеть которую мне удавалось с большим трудом, – доказательство этому я только что получил, доказательство настолько яркое, что и слепой увидит. Женщина, которая не может обойтись без мужчины до такой степени, что сможет найти мне замену в два дня, если этих двух дней меня с ней не будет.

И я понял, что именно это и есть любовь. Что все страдания именно от нее.

Достаточно лишь представить себе Шейлу с другим. Или одну. Ладно. Тем хуже.

В запасе еще есть черномазые. Ричарда в запасе больше нет.

Господь допустил, чтобы я от тебя избавился, Ричард. Шейлу я оставляю себе. А тебя я оставляю в дерьме.

Спокойной ночи, Дэн.

XVI

На минуту я выскочил от Ника за покупками. Разносчики газет продавали специальный выпуск.

Ничего не понимая, я читал заголовки на первой странице: «Чтобы убить брата, черный пересечет и экватор». – «Любовница жертвы обвиняет!» – «Полиция разыскивает Дэна».

XVII

Энн захлопнула дверь телефонной будки и очутилась на улице. Она чувствовала, как ее ноги коварно заплетаются при ходьбе; приходилось думать и о дрожащих руках, которые, как назло, привлекали всеобщее внимание.

Она прошла по улице быстрым шагом и свернула налево. Еще один квартал, уже видно кафе, где Шейла назначила ей свидание.

Она вошла, села; здесь она могла себе это позволить, не привлекая внимания.

Она слышала, как разносчики газет выкрикивали заголовки специального выпуска. Журналисты времени не теряли. Полиция тоже.

Дверь открылась, и появилась красивая блондинка. На ней была голубая фетровая шляпа, которую она описала по телефону. Быстро оглянувшись, она подошла к Энн.

– Вы госпожа Паркер? – спросила Энн.

– Да, – ответила Шейла.

– Я вам хочу кое-что рассказать. Мы можем поговорить здесь?

– Почему бы нет, – отрезала Шейла.

– Это трудно объяснить.

Шейла посмотрела на нее и взялась за сумку. Лицо молодой мулатки еще больше потемнело.

– Мне деньги не нужны. Они были нужны Ричарду.

– Ричард. Ах да. Этот нелепый анекдот, Так называемый брат Дэна.

– Это не анекдот, – сказала Энн. – Уезжайте, а то будет слишком поздно. Не показывайтесь на улице. Дэн убьет и вас.

– Вы говорите глупости, – прошептала Шейла.

– Я видела, как Дэн убивал своего брата, – сказала Энн. – В Дэне черная кровь. Он негр. Он боялся, что Ричард вам скажет об этом. Он убил Ричарда, чтобы больше не бояться. Но я видела, как он выходил из комнаты. Ричард был моим паонем.

Она отвешивала эти фразы – угрюмые ошметки, а Шейла смотрела на нее широко открытыми от страха и недоверия глазами.

– Это чушь, – сказала она. – Речь идет о ком-то другом. Дэн не негр.

– Негр, – сказала Энн. – В нем на четверть негритянской крови. Четверть, как минимум.

– Это все чушь, – повторила Шейла. – Было бы видно.

– Вы отлично знаете, что это не видно, – сказала Энн.

– Но Дэн не мог убить человека, – сказала Шейла, – тем более своего брата.

– Забивать людей – это его работа, – с горечью сказала Энн, – он даже ничего не чувствует при этом. А мой парень мертв. Но я за него отомщу. – Она вскочила, ее возбуждение достигло предела.

– Вы мне рассказываете какие-то анекдоты. Даже на правду не похоже.

Купите газету, – сказала Энн. – Там все написано. Полиция уже проверила факты.

– Дэн арестован? – Шейла внезапно побледнела.

– Должно быть, сейчас они этим и занимаются.

– Почему они его не арестовали до того, как все это появилось в газетах?

– Хозяин, у которого он работает, наверняка заплатил легавым, – сказала Энн. – Они такие скандалы не любят. Они ждут, когда он проявится.

XVIII

Дэн кинул продавцу газет пятицентовую монету и вырвал у него из рук страницу. Фотография Энн и сама история. Его фотографии не было. Повезло.

Он посмотрел направо. Налево. Безобидные прохожие. Медленно подъезжающее такси. Он подождал, когда машина будет совсем рядом, махнул рукой и в считанные мгновения забрался внутрь. Через заднее стекло он увидел двух мужчин, которые вышли на дорогу и посмотрели в его сторону. Он поторопил шофера:

– Быстрее.

– А куда? – спросил шофер.

– Поверни здесь.

Таксист повернул, взревел мотор.

– Следующая направо, – сказал Дэн.

Он покопался в кармане и вытащил оттуда две долларовые бумажки.

– Давай. Притормозишь на повороте.

Таксист притормозил. Дэн открыл дверцу.

– Так прямо и продолжай. Жми вовсю.

Он выпрыгнул на тротуар прямо напротив входа в метро. Пересек улицу и юркнул внутрь.

Полицейская машина вывернула из-за угла, резко заскрежетав тормозами.