У врат царства - [21]

Карено. А!

Бондесен (кланяется). Я хотел… Я журналы…

Элина (к мужу). Ты недолго спал?

Карено (овладевает собой). Нет. Я совсем не мог спать. (Медленно входит в комнату.)

Бондесен. Я принес журналы, которые вы так любезно мне одолжили. Очень благодарен. (Подходит к письменному столу и берет журналы; его руки дрожат.) Очень интересно. (Подает журналы Карено.)

Карено. Благодарю. (Кладет журналы на стол, медленно подходит к дверям веранды и смотрит; задумчиво). Прекрасная погода.

Бондесен. Удивительная. Ни малейшего ветра, солнце, тепло.

Карено (оборачивается). Элина, могу я получить завтрак?

Элина (делает несколько шагов по направлению к кухонной двери).

Бондесен. Необыкновенно тепло. Для этого времени.

Карено (отходит от двери веранды). Хорошо, что держится такая погода. Я могу работать в саду. (Жене.) Принеси мне поесть.

Элина. Да, да. Сию минуту. Я сама тоже еще не завтракала. (Идет к кухонной двери.)

Бондесен (берет свою шляпу). Очень благодарен за журналы, господин Карено. (Кланяется.) Доброго утра.

Карено. Доброго утра.

Элина (провожает Бондесена к двери на заднем плане). Я открою. Прощайте, прощайте. (Выпускает Бондесена, опять идет к кухонной двери; не глядит на Карено.) Почему ты не спал? Тебе это необходимо.

Карено. Послушай, Элина, что это было за… Я застал тебя в удивительной позе, когда вошел.

Элина. Поза? Что?

Карено. Ведь это не могло мне показаться. Меня как будто укололо что-то в сердце.

Элина. Я не знаю, о чем ты говоришь.

Карено. Но, Боже мой, разве он не обнимал тебя, этот человек?

Элина (не отвечает).

Карено. Этого никогда еще не было. Положил всю руку. Зачем он это делал?

Элина (равнодушно). Вовсе не всю руку.

Карено. Я не понимаю, что это за поведение. Ты не должна позволять ему — этому человеку — быть таким дерзким.

Элина. Я не знаю, о чем ты говоришь. Господин Бондесен не был со мною дерзок.

Карено (некоторое время пристально смотрит на нее). Так? Ну, хорошо. Что ему нужно было?

Элина. Он принес журналы, которые вчера взял.

Карено. А кроме того? Для того, чтобы вынуть несколько тетрадок из кармана, не нужно много времени.

Элина (отворяет кухонную дверь и смотрит).

Карено. Ты слышишь? Я спрашиваю: что ему нужно было еще?

Элина. Еще? Что ему нужно? Я не знаю, что ему еще было нужно. Мы сидели и разговаривали.

Карено. О чем?

Элина. Ах, не прикажешь ли еще давать тебе отчет?

Карено. Конечно. Это необходимо, я думаю!

Элина (смеется). Скоро мне будет неинтересно знать, что «ты думаешь».

Карено. Что ты говоришь?

Элина. Ничего. Ради Бога, не будем ломать стульев и ссориться… Что я хотела сказать: бутерброды уже там приготовлены. Принести их?

Карено. Сюда приходят люди по самым странным делам. А когда я случайно вхожу, я вижу… Но мне все равно. Если тебе это нравится, то…

Элина. Принести тебе есть?

Карено (резко). Благодарю, я сказал, нет.

Элина (уходит в кухню).

К а р е н о в сильном волнении ходит по комнате, останавливается, пристально смотри на пол, качает головой и опять принимается ходить. Бросается на стул.

Слышен стук садовой калитки. Стучат в дверь. Карено встает.

Йервен (входит. На мгновение останавливается в дверях. Говорит в легком тоне). Доброго утра, Карено.

Карено. Доброго утра.

Йервен. Я на минуту. (Протягивает руку, Карено пожимает ее, не глядя на него.) У тебя утомленный вид.

Карено (не отвечает).

Йервен (осторожно шутя). Ты говоришь, что я устал? (Подавленно улыбается и садится.)

Карено. Твое посещение сегодня мне не особенно приятно, Йервен.

Йервен. Я это вижу. Ты утром прислал мне письмо.

Карено. Да. Спасибо за предложение, но я денег от тебя взять не могу.

Йервен (после паузы, наклонившись). Все-таки я тебя очень прошу об этом.

Карено. Нет; если ты пришел ради этого, то можешь спокойно уходить. Это все, что я могу тебе сказать.

Йервен. Как я понимаю, между нами стала моя книга.

Карено Да, твоя книга.

Йервен. Значит, ты не заметил в ней ничего особенного. Ты ничего не прочел между строками?

Карено. Нет. Что же?

Йервен (молчит).

Карено. Нет; я ничего не заметил.

Йервен. Я думал, что ты, так хорошо знающий меня, поймешь, чего мне стоило написать эту книгу.

Карено. Не могу сказать, чтобы я это увидел. Да, пожалуй, в одном мессе, вначале. Ты неуверен и колеблешься; ты опускаешь глаза.

Йервен. Так во многих местах.

Карено. Ну да, слабая краска стыда на щеках, маленькое смущение. Но ты скоро овладеваешь собой и пишешь дальше.

Йервен. Я был к этому вынужден.

Карено. Да? Вынужден?

Йервен. Если бы я написал свою диссертацию иначе, то не получил бы докторской степени.

Карено. Хе? Но докторская степень тебе была необходима?

Йервен. Да, иначе я не получил бы стипендии.

Карено. Я не думаю. Кто это сказал?

Йервен. Профессор Гюллинг.

Карено (после паузы). Да, это другое дело. Если он это сказал.

Йервен. С того дня, как явился профессор Гюллинг и дал мне этот добрый совет, я сказал, куда мне идти. Ведь рука определяет номер перчатки.

Карено. Стипендия тебе была необходима? Непременно? Без нее ты не мог бы жить?

Йервен. Нет, но я не мог бы жениться.

Карено. Как ты себя уверил, Йервен! Знаешь, все это рисует тебя в особенном свете.

Йервен. Я понимаю, что тебе так должно казаться.